Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

Со времени своего героического поступка Гарри не мог не думать о профессоре, и не потому, что о нем время от времени напоминал «Пророк». Пока, впрочем, не сообщалось о его подозрениях относительно «Друбблс», и Гарри, отдавая дань наблюдательности Снейпа, втайне от Невилла считал, что все же это не наиболее полезная информация из того, что он узнал за тот вечер. Ему было теперь очевидно, что Северус Снейп попросту завидовал его матери и тетке, у которых были нормальные, по его мнению, родители, и потому всячески пытался принизить их обеих. Теперь, по прошествии времени, Гарри приходила на ум масса достойных ответов Снейпу, когда тот издевательски называл Петунию «дорогой», а Лили – «старушкой». Временами внутренний диалог так надоедал парню, что он устало спрашивал себя, зачем, в самом деле, ему надо было все это выслушивать.

Слава, вызванная поимкой методично доказывающего свою невиновность профессора Снейпа, померкла довольно скоро. Гарри был скорее рад, что эта история постепенно забывается, и мало что напоминает ему о том вечере.

Разговор со Снейпом повлиял на него сильнее, чем он ждал. Мысли о Сириусе по–прежнему были согреты светлыми воспоминаниями, но теперь гриффиндорец не мог совсем забыть о том, что незнакомая ему девчонка, с которой он, если повезет, никогда не познакомится, по вине крестного осталась без матери. Иногда Гарри думал о том, какая она, и неизменно приходил к выводу о том, что, должно быть, противная, как и ее папаша. Но это абсолютно ничего не решало.

К счастью, Гарри был все время занят, за этим бдительно следила Гермиона, не пропускающая ни одной возможности посидеть в библиотеке. Теперь возле нее обычно сидел и Драко Малфой, раздражающе нудно листающий свои конспекты. Гарри не стал бы утверждать, что ему это совсем не мешает, но выбора не оставалось, а Гермиона, конечно, не позволила бы своим друзьям отлынивать от подготовки к экзаменам из‑за того, что рядом сидит кто‑то не тот, тем более, что весь курс практически не вылезал из библиотеки, добросовестно показывая спины помощнику директора по воспитательной работе. На Амбридж почти не обращали внимания, что уж говорить о неудобствах менее значительных. Ненадолго отвлечь семикурсников от зубрежки могло только исключительной важности событие, и оно не заставило себя долго ждать.

В один прекрасный момент все буклеты исчезли из гостиных.

— Вот оно, – прошептал Невилл.

Разоблачение «Друбблс» было громким и скандальным, и повергло многих учеников в шок.

— Мерлин, неужели мы это покупали?! – перекосился, потрясая газетой под носом младшего брата, Колин Криви. – Это же все равно, что платить Темному лорду, почитай, что тут пишут!

Но большинство ребят беспокоились совершенно по иным соображениям.

— Неужели «Друббс» больше не будут выпускать? Совсем?!! – канючил в коридоре второкурсник из «Гриффиндора», когда Гарри и Гермиона проходили мимо. – А таких прикольных пузырей больше ни у кого нет!

Гарри передернуло, и он было остановился, но волевая рука подруги увлекла его вперед.

— Не обращай внимания. Он еще ребенок! – яростно шепнула она.

«Ну и что! Том Реддл тоже был ребенком, когда начал собирать свою коллекцию хоркруксов», – хотел воскликнуть Гарри, но посчитал, что это, все‑таки, пожалуй, слишком.

О позорном прикрытии почтенной колдовской фирмы «Друбблс» пресса сообщала во всех подробностях. Большинство из них Гарри успел услышать от Снейпа до всего этого. Типография действительно находилась там же, где производили взрывательную резинку, а в синих пузырях авроры нашли много интересного, в том числе и вполне‑таки подлинные пропуска в Отдел Тайн, позволяющие взять на заметку нескольких чиновников.

— Всегда удивлялась, как нам удалось войти в Министерство, и почему там никого не было, – сказала Гермиона.

— Слуги Темного лорда позаботились об этом, – согласился Гарри и связался с Орденом.

Ему выпала честь выслушать Перси, который срывающимся от волнения и гордости голосом объявил, что «Друбблс» – это весомая победа. Серый Кардинал был убежден, что теперь‑то полдела точно сделано, и вместе с другими достижениями…

— Подожди, – оборвал Гарри. – Какими достижениями? Что с диадемой? И потом, я так и не узнал, что за предметы ты… конфисковал в шкафу Темного лорда, когда вытащил меня из дома того маггла.

— В свое время узнаешь, – пообещал Перси. – Диадема у нас. Мы, конечно, постарались, чтобы на нее было не слишком много претендентов, и сохранили кое–какие деньги. Но, знаешь, мы ищем способы, как ее, ну, привести в порядок. Все‑таки эта вещь имеет историческую ценность, не хочется сразу ее ломать, понимаешь?

Гарри понимал. У него дух захватывало от так и не высказанного обещания. Его очень устраивало, что диадема в руках Ордена, и потом, если с ней сработает, то и с ним, Гарри, должно тоже сработать.