Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

Гриффиндорцы помотали головами и честно сказали, что еще не видали. Было похоже, что после вчерашнего весь ритм школьной жизни сбился, во всяком случае, до сих пор, а время близилось к обеду, люди еще не собирались в Большом зале. Не собирались они там и следующие несколько дней, потому что его заняли авроры и разные министерские чиновники, которые, разумеется, подробно – куда там Вриттер – расспросили Гарри и его друзей о событиях рокового для школы дня.

Захват «Хогвартса» провалился, но его последствия тянули за собой шлейф неприятных обязанностей. На учителей свалилась необходимость успокаивать родителей пострадавших, на старост – поддержание порядка.

У Гарри имелся собственный долг. Сжав свою волю в кулак, именно он отправился на кухню и сообщил Добби о том, что случилось с Кричером и Винки в Тайной комнате.

Не хотел бы он еще раз пережить этот момент. Добби, не дослушав, бросился от него прочь, беззвучно рыдая.

— Какая страшная сила любовь для свободолюбивого домашнего эльфа, – сказал смущенный и расстроенный Рон. – А ведь он еще не узнал, каким образом погибла эта Винки. Она закрыла собой Кричера, и что только нашла в этом зануде… Мерлин, что я несу! – и он, расстроившись еще больше, хлопнул себя по губам. – Нельзя так, они же умерли.

В общем, когда на другой день Гарри доложили, что с ним хочет встретиться министр магии, чувствовал он себя не так радужно, как полагается победителю. Гораздо охотнее он разыскал бы Добби, или нарезал бы цветов для лежащих в госпитале вместе с Сюзан Боунс. Однако от него не принимали отказа, и, понимая, что это в любом случае придется сделать, Гарри последовал за Филчем в кабинет директора. В душе он возмутился, что ему не позволили захватить с собой друзей, но честно настроился вести себя предельно вежливо.

Портреты в кабинете директора все еще не были развешаны, а беспорядочно составлены вдоль стен, что создавало ощущение нагроможденности. Руфус Скримджер находился там не один, а, по всей видимости, с охраной, и при виде Гарри медленно, внушительно опираясь на трость, поднялся.

— От лица Министерства, мистер Поттер, выражаю благодарность лично Вам и всем, кто был с Вами, – официально заявил он, пожимая Гарри руку. – Вы и Ваши друзья не только мужественно защищали «Хогвартс», но и действительно сумели образцово спрятать обитателей замка, так что никто не пострадал, ну, почти.

— Благодарю, сэр, – отозвался Гарри.

В глазах Скримджера появилась нерешительность.

— Я подготовил список тех, кому намерен присудить орден Мерлина, – сказал он. – Взгляните, мистер Поттер.

Гарри взял пергамент, пробежал его глазами. Там значилось всего 8 имен.

— Но… тут нет никого из «Слизерина», – указал он.

Сримжер властно махнул рукой.

— У этих молодых людей до сих пор было достаточно недомолвок перед лицом закона, – сказал он. – Будем считать, что теперь они каким‑то образом искупили свои прежние прегрешения.

На это Гарри мог бы многое возразить; он почти не сомневался, что ему, открой он рот, тотчас поставят на вид кулак Крэбба.

— А почему Сюзан Боунс – орден второй степени? – возмутился он. – Она одна удерживала кабинет директора, пока не прибежали я и Пэнси Паркинсон! А у Паркинсон, между прочим, досье чистое!

— Любое возвеличивание мисс Боунс вызовет пересуды, что на нее играет имя ее уважаемой тетушки, – соизволил разъяснить министр. – Что касается мисс Паркинсон, у нас есть сведения, что она задействована в не совсем законном, а точнее, в нелегальном научном проекте.

Говоря это, министр внимательно вглядывался в лицо Гарри, так что юноше оставалось надеяться, что он себя не выдал.

— И, хотя предполагаемый руководитель этого проекта, Северус Снейп, скорее всего, со дня на день получит свободу, мы бы не хотели себя компрометировать.

— А все, кто остался со мной, здорово как хотели рисковать своими жизнями, да? – псевдо–спокойно уточнил Гарри.

— Мистер Поттер, мы не можем разбрасывать орден Мерлина горстями, – прогремел министр.

— Тогда какого черта вы делаете вид, что вам интересно мое мнение? – в гневе вскричал Гарри.

С минуту они смотрели друг на друга, пока Скримджер не прервал молчание тяжелым, преисполненным бесконечного терпения и скрытого раздражения вздохом.

— Вы не забыли, юноша, наш разговор после завершения суда над Драко Малфоем? – заговорил он строго. – Помнится, тогда Вы точно так же метали громы и молнии, требуя для него самой суровой кары.

— Я был неправ, – нехотя признался Гарри.

— А я полагаю, что и тогда был прав, требуя от Вас вести себя прилично, – стукнув кулаком по столу, заявил Скримджер. – Вот Ваш так называемый шеф, он приличиями не пренебрегает. И далеко пойдет! Он составил куда более длинный список и подсунул мне на подпись. Но пока что мне решать, кто достоин ордена Мерлина, и вам придется с этим считаться.

И министр гордо откинул назад свою тяжелую голову. Гарри насупился. Он не знал, что можно на это ответить, и полагал, что нет смысла спорить.

— У Вас будут какие‑нибудь пожелания, юный герой? – грозно поинтересовался Скримджер.