Гарри Поттер и Огненная Дева

Еще некоторое время они обсуждали крестражи, и директор рассказал то, что знал(а может, то что хотел рассказать). О том уроне, что несет душа, деленная на части, о его гипотезе, касательно причин нынешнего вида Лорда Волдеморта. Чем дальше, тем сильнее убеждался Гарри в том, что в очередной раз выделился. Если принять как гипотезу крестражность Фламии, то ее рождение было несоизмеримо выгоднее всего того, чего добился своими преступлениями Волдеморт. Гарри никого не убил, единственным погибшим в истории был дементор, да и он пал не от его руки. Его душа осталась цела, а кроме этого он получил воистину верную подругу. Крестраж из плоти и крови… Гарри подумалось, что не стоит думать о Фламии, как об этом жутком предмете. Уж если на то пошло, следует придумать иной термин… Гарри потребовалось некоторое время, чтобы осознать всю важность этого. Если директор не ошибался, то ныне он близок к бессмертию… Как тогда, сама близость Фламии сохранит его душу в этом мире и вернет в его тело… Авада Кедавра ему не страшна, покуда есть Фламия… А если вспомнить, что их души связаны, то возможно… что она тоже… бессмертна. Только вот проверять не стоит.

Глава 16. Дела командные, дела сердечные

— Гарри… — В третий раз за вечер подступил к нему Рон. — Я до последнего не хотел просить тебя об этом. Я помню, что ты сказал тогда, в начале года. Но у меня просто не остается выбора. Кэти не вернется в течение трех дней. Нам просто необходим игрок. Я не знаю, кем ее заменить, если только не Джинни, она квоффолом владеет потрясающе. Я прошу тебя, только на этот матч. Нам нужен Ловец…

Гарри устало посмотрел на своего друга. Рон, похоже, действительно до последнего откладывал это. А весь этот день набирался храбрости, зато сейчас, вечером, после того, как он таки решился, от него стало не отделаться. Гарри ему так ничего пока и не ответил, а Рон воспринимал молчание, как отказ, отваливал минут на двадцать, после чего опять шел на приступ. Гарри же было не до него, он корпел над своим сочинением по Зельям, пытаясь изгнать из мыслей настойчиво просящиеся туда образы, связанные со всем, недавно сказанным директором. Не то, чтобы они преследовали его день и ночь, но вот выкинуть их из головы никак не удавалось. Потому он никак не мог принять такое простое решение…

В общем–то, почти все в нем кричало: «Да!», квиддич, который, что ни говори, оставался для него важен. Казалось бы, чего стоит сделать одолжение команде, один раз выйти на поле… Безопасность уж, наверное, обеспечить смогут… Но с другой стороны… он не мог не признать, что с тех пор, как он бросил квиддич, что было непросто, жизнь стала проще, и появилось больше свободного времени. Времени оставалось больше, а теперь, когда он всерьез взялся за учебу, это очень важно. И еще он чувствовал, что если уступит сейчас, то бросить этот спорт опять будет намного труднее…

— Гарри, на тебя все рассчитывают… половина Гриффиндора каждый день загадывают желание, чтобы ты сыграл против Слизерина… — Гарри изумленно вытаращился: на помощь к Рону ни с того, ни с сего прибыла Гермиона, это притом, что эти двое так официально и не помирились.

— Да, я сам вчера слышал, как несколько ребят с младших курсов желания загадывали! — Незамедлительно поддакнул Рон…

— Ой, ну хорошо, хорошо! — не выдержал Гарри, совместное наступление двух лучших друзей его доконало. — Только учтите, я не тренировался больше года, так что еще не известно, что лучше.

— Ой, Гарри, да тебе и тренироваться–то особо не надо! До матча еще четыре дня, и у нас по тренировке каждый вечер, успеем! — Воскликнул просиявший Рон.

На следующее утро по всей гостиной Гриффиндора и далеко за ее пределами шли разговоры о возвращении Гарри в команду. Такая же беседа имела место между Гарри и Фламией в постели, она скорее осудила такое решение, но вполне могла понять мотивы Гарри. Странное дело: похоже, она не унаследовала от него любовь к полетам.

Так вот, подавляющая часть школьников склонялась к мысли, что Поттер останется в команде и после этого матча, а заодно спихнет с поста капитана и своего рыжего друга, и Кэти. Особенно усердно обсуждали это, понятное дело, слизеринцы. Одно странно: Малфой, которому, казалось бы, просто судьба прописала быть заводилой всех этих рассуждений, ни в чем таком не участвовал. Более того, казалось, предстоящий матч волнует его в последнюю очередь… Гарри, который не забыл радость на лице старого недруга, когда он вернулся из больницы живым и здоровым, подозревал неладное.