Гарри Поттер и Орден Феникса

С неба сыпалась мелкая туманная морось, и кучки школьников, жавшихся к стенам двора, выглядели словно бы чуточку смазанными. Гарри, Рон и Гермиона нашли уединённый уголок под балконом, с которого здорово капало, подняли воротники мантий, защищаясь от сентябрьской промозглости, и заговорили о том, какое задание на первом уроке года даст им Снегг. Едва они успели сойтись на том, что оно наверняка будет очень заковыристое — Снегг нарочно постарается застать их врасплох после двухмесячных каникул, — как увидели, что кто-то, выйдя из-за угла, направляется прямо к ним.

— Привет, Гарри!

Это была Чжоу Чанг — и, что необычно, опять одна. Такое случалось очень редко: Чжоу почти всегда была окружена стайкой хихикающих девочек. Гарри вспомнил, как трудно было улучить момент, чтобы пригласить её на Святочный бал.

— Здравствуй, — отозвался Гарри, чувствуя, как начинает гореть лицо. «По крайней мере не вымазан сейчас Смердящим соком», — сказал он себе. Чжоу, казалось, думала примерно о том же.

— Вижу, ты избавился от этой зелени.

— Ага, — сказал Гарри, постаравшись улыбнуться и сделать вид, что вспоминать об их последней встрече ему смешно, а не унизительно. — Ну, а ты как… э… хорошо провела лето?

Едва он произнёс эти слова, как уже в них раскаялся: ведь Чжоу была подружкой Седрика, и его смерть, должно быть, омрачила её каникулы почти так же сильно, как она омрачила каникулы Гарри. Что-то в её лице напряглось, но она ответила:

— Да, ты знаешь, очень даже неплохо…

— Это у тебя значок «Торнадос»? — вдруг спросил Рон, показывая на приколотый к мантии Чжоу небесно-голубой значок с красивым двойным золотым «Т», — Разве ты за эту команду болеешь?

— За эту, — ответила Чжоу.

— Ты всегда за неё болела или начала с тех пор, как она стала выигрывать первенство лиги? — спросил Рон совершенно неуместным, по мнению Гарри, прокурорским тоном.

— Я болею за неё с шести лет, — прохладно ответила Чжоу. — Ну ладно… пока, Гарри.

И она ушла. Подождав, пока Чжоу пересекла полдвора, Гермиона обрушилась на Рона:

— Верх бестактности с твоей стороны!

— Почему? Я только спросил её…

— Разве непонятно было, что она хочет говорить с Гарри, а не с тобой?

— Ну и говорила бы, разве я мешал?

— С какой стати ты напустился на неё из-за команды по квиддичу?

— Напустился? Ни на кого я не напускался, я только…

— Кому какое дело, если она болеет за «Торнадос»?

— А такое, что половина из тех, кто носит теперь эти значки, купили их только в прошлом сезоне…

— Ну и что?

— Это значит, что они не настоящие болельщики, а просто примазались…

— Пошли на урок, — безразличным голосом сказал Гарри: Рон и Гермиона спорили так громко, что не услышали звонка. Спор продолжался всю дорогу в подземелье Снегга, и у Гарри поэтому была масса времени на размышления о том, что с такими приятелями, как Невилл и Рон, ему трудно рассчитывать даже на две минуты разговора с Чжоу, о которых можно будет потом вспоминать без желания немедленно уехать за границу.

И всё-таки, подумал он, когда они встали в очередь, выстроившуюся у двери класса, ей же захотелось к нему подойти, поговорить с ним, разве нет? Она была подружкой Седрика и запросто могла возненавидеть его, Гарри, за то, что он живым покинул лабиринт Турнира Трёх Волшебников, тогда как Седрик погиб. Но нет, она разговаривала с ним очень дружелюбно, не так, как разговаривала бы с сумасшедшим, или лжецом, или человеком, каким-либо жутким образом виновным в смерти Седрика… И она ведь явно сама захотела подойти и заговорить с ним, второй раз уже за два дня… От этой мысли Гарри воспрял духом. Даже зловещий скрежет двери, ведущей в логово Снегга, не причинил вреда маленькому пузырьку надежды, который возник у него в груди. Войдя в класс, он двинулся вместе с Роном и Гермионой к привычному столу в дальнем конце и уселся, не обращая внимания на гневные, раздражённые возгласы, которыми они всё ещё обменивались.

— Успокаиваемся, — холодно произнёс Снегг, закрывая за собой дверь.

Этот призыв к порядку был излишним: едва дверь захлопнулась, как безмолвие и неподвижность воцарились сами собой. Одного присутствия Снегга было, как правило, достаточно для поддержания тишины.

— Прежде чем начать сегодняшний урок, — сказал Снегг, быстро подойдя к столу и оглядев класс, — я бы счёл уместным напомнить, что в июне вы будете держать серьёзный экзамен, который покажет, насколько вы усвоили науку изготовления и использования волшебных зелий. Хотя изрядную часть из вас, несомненно, составляют кретины, я всё же надеюсь, что вы худо-бедно заработаете за СОВ хотя бы «удовлетворительно». Иначе вам придётся столкнуться с моим… неудовольствием.

Его взгляд в этот момент остановился на Невилле, который судорожно сглотнул.

— По окончании пятого курса многие из вас, разумеется, перестанут у меня учиться, — продолжал Снегг. — По программе, нацеленной на подготовку к выпускным экзаменам, в моём классе зельеварения будут заниматься только лучшие из лучших, остальным же придётся со мной распрощаться.