Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова)

Они прошли между высокими каменными столбами, увенчанными крылатыми вепрями, и повернули налево, на дорогу, ведущую в деревню. Ветер бросал им волосы в лицо.

— Малфой? — скептически повторила Гермиона. — Ну… да… возможно…

И вплоть до окраины Хогсмеда погрузилась в глубокую задумчивость.

— Ну, так куда мы идем? — поинтересовался Гарри. — В «Три Метлы»?

— О… нет, — встряхнулась Гермиона, — нет, там всегда народу полно и слишком шумно. Я договорилась встретиться в «Кабаньей Голове», знаешь, это другой паб, он не на главной улице находится. Заведеньице это… ну… сомнительное… но обычно там учеников не бывает, так что нас никто не подслушает.

Они миновали магазин «Магических Розыгрышей Зонко», что на главной улице, и не удивились, заметив там Фреда, Джорджа и Ли Джордана; прошли мимо почты, откуда периодически вылетали совы, и поднялись по боковой улочке к маленькой гостинице. Над дверью на ржавом крюке висела разбитая деревянная вывеска, на которой была изображена отрубленная голова дикого кабана, истекающая кровью на белую скатерть. Когда они подошли поближе, вывеска на ветру заскрипела. Перед дверью ребята в нерешительности остановились.

— Ну ладно, пошли, — нервно вздохнула Гермиона.

Гарри вошел первым.

Интерьер заведения разительно отличался от «Трех Метел», где всегда было светло, тепло и уютно. «Кабанья Голова» представляла собой одну маленькую, темную и очень грязную комнатку, в которой чемто сильно пахло, похоже, что козами. Окна в эркере так закоптились, что дневной свет в помещение практически не попадал, и вместо него комнату освещали свечные огарки, стоявшие на грубых деревянных столах. Пол на первый взгляд был земляной, но когда Гарри прошелся по нему, то понял, что под вековой грязью некогда был камень.

Гарри вспомнился Хагрид, упоминавший этот паб, когда они еще учились на первом курсе: «Дык в «Кабаньей Голове» много всякого странного народу ошивается», говорил он, объясняя, как выиграл там яйцо дракона у незнакомца в капюшоне. Тогда Гарри удивился, почему Хагриду не показалось подозрительным, что незнакомец в течение всей встречи скрывал лицо, но теперь он увидел, что прятать лицо в «Кабаньей голове» было в некотором роде модным. У бара сидел человек, вся голова которого была обмотана грязными серыми бинтами, при этом он умудрялся через разрез на уровне рта вливать в себя стакан за стаканом чегото дымящегося и периодически вспыхивающего; за столом у одного из окон расселись двое в капюшонах — если бы они не разговаривали с сильным йоркширским акцентом, Гарри принял бы их за дементоров; а в темном углу у камина пристроилась ведьма под густой черной вуалью, которая ниспадала ей до самых ног. Выделялся лишь кончик ее носа, да и то потому, что он выступал под вуалью.

— Что ты об этом думаешь, Гермиона? — шепнул Гарри, когда они подошли к барной стойке, и глазами показал на плотно завуалированную ведьму. — Тебе не кажется, что внутри может быть Амбридж?

Гермиона оценивающе взглянула на личность под вуалью.

— Амбридж ниже ростом, чем та женщина, — тихо ответила она. — Да и вообще, даже если Амбридж здесь и появится, она ничего не сможет нам сделать. Гарри, я не раз и не два изучила школьные правила. Ничего противоправного мы не делаем: я напрямик спросила профессора Флитвика, разрешено ли студентам посещать «Кабанью Голову», и он сказал, что да, но настоятельно посоветовал мне брать с собой собственные стаканы. А еще я посмотрела все насчет кружков по интересам и для выполнения домашних заданий — это точно разрешено. Только не думаю, что стоит афишировать, чем мы занимаемся.

— Само собой, — коротко кивнул Гарри. — Тем более, если собираемся совсем не домашними заданиями заниматься, да?

К ним из задней комнаты бочком вылез бармен — на вид старый брюзга, с копной длинных седых волос и бородой. Он был высоким и худым, и кого-то смутно напоминал.

— Чего? — промычал бармен.

— Три бутербира, пожалуйста, — заказала Гермиона.

Старик нагнулся под прилавок и вытащил три очень пыльных и ужасно грязных бутылки, которые со стуком поставил на стойку.

— Шесть сиклей, — буркнул он.

— Я заплачу, — быстро сказал Гарри и достал серебряные монетки.

Глаза бармена обшарили Гарри, на долю секунды задержавшись на шраме. Потом он отвернулся и положил его деньги в старинный деревянный кассовый аппарат — оттуда за ними выскользнул и сам собой открылся ящик. Гарри, Рон и Гермиона отошли к самому дальнему от барной стойки столу, сели и стали осматриваться. Человек в грязных серых бинтах костяшками пальцев постучал по стойке и получил от бармена очередной дымящийся стакан.

— Ты знаешь, что это? — шепнул Рон, увлеченно глядя на стойку бара. — Мы могли бы тут заказать себе все, что угодно. Держу пари, этот тип продаст нам все, что захочешь, ему наплевать. Я всегда хотел попробовать огневиски…

— Рон, ты префект! — возмутилась Гермиона.

— Ох, — у Рона с лица сползла улыбка, — точно…

— Так кто должен прийти на встречу? — спросил Гарри, с трудом отвернул ржавую пробку бутербира и сделал глоток.