Гарри Поттер и Принц-полукровка

Перед тем как пламя поглотило его, он успел ещё в последний раз увидеть кухню и залитое слезами лицо миссис Уизли, потом его закружило всё быстрее, быстрее, перед глазами замелькали жилища других волшебников, пропадавшие из виду прежде, чем он успевал приглядеться к ним, наконец вращение замедлилось, и вот он уже твёрдо стоит на ногах в камине кабинета, принадлежавшего профессору МакГонагалл. Когда Гарри выбрался из камина, она на миг оторвала взгляд от лежавших перед ней бумаг.

— Добрый вечер, Поттер. Постарайтесь не слишком засыпать пеплом ковёр.

— Хорошо, профессор.

Пока Гарри поправлял на носу очки и приглаживал волосы, в камине возник, вращаясь, Рон. А после того как появилась и Джинни, все трое покинули кабинет МакГонагалл и направились к башне Гриффиндора. Шагая по коридору, Гарри поглядывал в окна; солнце уже опускалось к земле, покрытой снегом куда более глубоким, чем тот, что укутал садик Уизли. Гарри различил вдали Хагрида, кормившего перед своей хижиной Клювокрыла.

— Ёлочные шарики, — уверенно сказал Рон, когда они добрались до Полной Дамы. Дама была немного бледнее обычного и поморщилась от его громкого голоса.

— Нет, — сказала она.

— Что ещё за «нет»?

— Пароль сменился, — ответила Полная Дама. — И не кричи, пожалуйста.

— Но нас здесь не было, откуда же нам…

— Гарри! Джинни!

К ним торопливо приближалась раскрасневшаяся Гермиона, в плаще, шляпе и перчатках.

— Я уже часа два как вернулась, выходила навестить Хагрида и Клю… то есть Махаона, — переводя дыхание, сказала она. — Рождество хорошо провели?

— Да, — тут же ответил Рон, — столько всего случилось. Руфус Скрим…

— У меня для тебя кое-что есть, Гарри, — сказала Гермиона, не взглянув на Рона и словно даже не услышав его. — Да, постой-ка, пароль. Трезвенность.

— Вот именно, — отозвалась слабым голосом Полная Дама и повернулась, открыв дыру в портрете.

— Что это с ней? — спросил Гарри.

— Судя по виду перебрала на Рождество, — округлив глаза, ответила Гермиона и первой вошла в уже заполненную учениками общую гостиную. — Выхлебала со своей приятельницей Виолеттой всё вино, какое смогла найти на картине с пьянствующими монахами, той, что в коридоре Заклинаний. Как бы там ни было…

Она порылась в кармане и вытащила пергаментный свиток, надписанный рукой Дамблдора.

— Отлично, — сказал Гарри, быстро развернув его и обнаружив, что очередной урок Дамблдора назначен на следующий вечер. — У меня найдётся, что ему порассказать… и тебе тоже. Давай сядем…

Но тут раздался громкий вопль: «Бон-Бон!» — и выскочившая невесть откуда Лаванда Браун бросилась в объятия Рона. Кое-кто из наблюдавших эту сцену захихикал; Гермиона, звонко хохотнув, сказала:

— Вон там свободный стол… Ты с нами, Джинни?

— Нет, спасибо, я обещала Дина встретить, — ответила Джинни, и Гарри невольно отметил, что в её голосе нет особого энтузиазма. Оставив Рона с Лавандой в подобии вертикальной борцовской позиции, Гарри повёл Гермиону к никем пока не занятому столу.

— Как провела Рождество?

— Да неплохо. — Она пожала плечами. — Ничего особенного. А как всё прошло у Бон-Бона?

— Сейчас расскажу, — пообещал Гарри. — Послушай, Гермиона, ты не могла бы?..

— Нет, не могла бы, — отрезала она. — Даже и не проси.

— Я думал, может… ну, ты понимаешь, после Рождества…

— Это Полная Дама выдула бочку пятисотлетнего вина, Гарри, не я. Так какие важные новости ты мне хотел сообщить?

Она выглядела в эту минуту слишком разгневанной, чтобы препираться с ней, поэтому о Роне Гарри больше заговаривать не стал и пересказал ей подслушанный им разговор Малфоя со Снеггом.

Когда он закончил, Гермиона немного помолчала, размышляя, потом спросила:

— Ты не думаешь…

— Что, предлагая помощь, он притворялся, хотел обмануть Малфоя и выведать, чем тот занят?

— Ну в общем, да, — сказала Гермиона.

— Отец Рона и Люпин тоже так считают, — нехотя признал Гарри. — Но ведь из их разговора явно следует: Малфой что-то задумал, ты не можешь этого отрицать.

— Нет, не могу, — медленно отозвалась она.

— И действует он по приказу Волан-де-Морта, как я и говорил!

— М-м-м… а имя Волан-де-Морта кто-нибудь из них упоминал?

Гарри нахмурился, стараясь как следует всё припомнить.

— Не уверен… Но Снегг точно произнёс слова «твой хозяин», а кем ещё может быть этот «хозяин»?

— Не знаю, — покусывая губу, сказала Гермиона. — Скажем, отцом Драко?

Она смотрела в другой конец комнаты, явно уйдя в свои мысли и даже не замечая щекочущую Рона Лаванду.

— А как Люпин?

— Да не очень, — ответил Гарри и рассказал ей о работе Люпина среди оборотней и о трудностях, с которыми он столкнулся. — Ты когда-нибудь слышала об этом Фенрире Сивом?

— Ещё бы! — вскричала Гермиона, и в голосе её прозвучал испуг. — И ты тоже слышал, Гарри!

— Где, на уроках истории магии? Ты же знаешь, я редко прислушиваюсь…

— Нет, не на уроках — Малфой грозил им Горбину! — воскликнула Гермиона. — Помнишь, в Лютном переулке? Сказал, что Сивый — старый друг их семьи, что он будет следить за успехами Горбина!

Гарри, разинув рот, уставился на неё: