Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Да, это приятно, — спокойно согласился Дамблдор. — Нам всем нравится получать благодарность за наши труды… И всё-таки без помощника вы бы никак не обошлись… Вам нужен был кто-то в Хогсмиде, кто-то, способный подсунуть Кэти то… то… а-а-а…

Дамблдор снова закрыл глаза и покивал, словно его одолевала дремота.

— Ну конечно… Розмерта. И давно на ней лежит заклятие Империус?

— Что, дошло наконец? — издевательски ухмыльнулся Малфой.

Снизу долетел ещё один вопль, прозвучавший громче прежнего. Малфой снова нервно оглянулся, потом уставился на Дамблдора, продолжавшего говорить:

— Итак, бедную Розмерту заставили спрятаться в туалете и всучить ожерелье первой попавшейся ученице Хогвартса, которая войдёт туда в одиночку? А отравленная медовуха… Естественно, Розмерта могла добавить в неё яд, прежде чем послать бутылку Слизнорту, который собирался подарить её мне на Рождество… Да, чистая работа… очень чистая… Бедный мистер Филч не стал бы, конечно, проверять бутылку, присланную Розмертой… Но скажите, как вы с ней сообщались? Я полагал, что все способы связи со школой у нас под наблюдением.

— Зачарованные монеты, — ответил Малфой. Казалось, он принуждал себя продолжать разговор; рука его, державшая палочку, ходила ходуном. — Одна была у меня, другая у неё, мы могли обмениваться сообщениями…

— Это не тот ли способ секретной связи, которым в прошлом году пользовалось общество, именовавшее себя «отрядом Дамблдора»? — спросил старый волшебник. Дамблдор говорил легко, непринуждённо, но Гарри увидел, как, задавая вопрос, он сполз по стене ещё на дюйм.

— Да, идею я взял у них, — криво улыбнувшись, сказал Малфой. — И мысль насчёт яда тоже позаимствовал у грязнокровки Грейнджер — услышал в библиотеке, как она говорила, что зелья Филч распознавать не умеет, ну и…

— Будьте любезны, не используйте при мне это бранное слово, — попросил Дамблдор.

Малфой хрипло хохотнул:

— Я, того и гляди, убью вас, а вы переживаете из-за слова «грязнокровка»?

— Да, переживаю, — подтвердил Дамблдор, и Гарри увидел, как его ступни скользнули по полу от усилий, которые он прилагал, чтобы стоять прямо. — Ну, а насчёт того, чтобы убить меня, Драко, — у вас уже имелось для этого немало долгих минут. Мы совершенно одни. Я беззащитен в большей мере, чем вам могло когда-либо примечтаться, и всё-таки вы так ничего и не предприняли…

Губы Малфоя непроизвольно дёрнулись — как если б ему попала в рот какая-то гадость.

— Так вот, насчёт сегодняшней ночи, — продолжал Дамблдор. — Я немного озадачен случившимся… Вы ведь как-то узнали, что я покинул школу? Хотя, разумеется, — ответил сам он на свой вопрос, — Розмерта видела, как я ухожу, и, не сомневаюсь, воспользовалась вашими замечательными монетами, чтобы сообщить вам об этом…

— Именно так, — сказал Малфой. — Правда, она сказала, что вы надумали выпить и скоро вернётесь…

— Что ж, выпить я действительно выпил… и вернулся… если это так можно назвать, — пробормотал Дамблдор. — Так вы решили расставить мне ловушку?

— Мы решили подвесить над башней Чёрную Метку, чтобы вы примчались сюда посмотреть, кого убили, — подтвердил Малфой. — И всё сработало!

— Ну… и да, и нет… — сказал Дамблдор. — Ведь насколько я понял, никто пока не убит?

— Кто-то погиб точно, — ответил Малфой голосом, ставшим вдруг на октаву выше. — Один из ваших… не знаю кто, там было темно… я переступил через тело… я должен был ждать вашего возвращения здесь, наверху, да только ваш феникс всё время путался у меня под ногами.

— Да, это они умеют, — сказал Дамблдор.

Снова грохот и крики внизу, ставшие ещё громче, чем прежде; похоже, сражение идёт уже на винтовой лестнице, ведущей туда, где стояли Дамблдор, Малфой и Гарри, в невидимой груди которого неслышно бухало сердце. Кто-то погиб… Малфой переступил через тело… но через чьё?

— Так или иначе, времени у нас остаётся мало, — сказал Дамблдор, — поэтому давайте поговорим о ваших возможностях, Драко.

— Моих возможностях! — выпалил Малфой. — Я стою перед вами с волшебной палочкой и вот-вот убью вас…

— Мой милый мальчик, пора оставить притворство. Если бы вы собирались убить меня, то сделали бы это сразу, едва применив Обезоруживающее заклинание, а не стали бы медлить ради приятной беседы о путях и средствах.

— У меня нет выбора! — ответил Малфой, становясь вдруг таким же белым, как Дамблдор. — Я должен сделать это. Он убьёт меня! Убьёт всю мою семью!

— Сложность вашего положения мне понятна, — сказал Дамблдор. — Почему, как вы полагаете, я до сих пор не встретился с вами с глазу на глаз? Потому что знал: как только лорд Волан-де-Морт поймёт, что я вас подозреваю, вы будете убиты.

Малфой, услышав это имя, поёжился.

— Я не решался заговаривать с вами о задании, которое он вам дал, из опасений, что он использует против вас легилименцию, — продолжал Дамблдор. — Но теперь мы можем наконец поговорить начистоту. Вреда вы пока никакого не причинили, никого не покалечили, хотя то, что выбранные вами жертвы выжили, и можно отнести лишь за счёт удачи… Я могу помочь вам, Драко.