Гарри Поттер и принц-полукровка

Вторая попытка оказалась ничем не лучше первой. Третья – тоже: ничего впечатляющего. На четвертой вдруг раздался страшный вопль. Все в ужасе оглянулись и увидели, что Сьюзен Боунс из «Хуффльпуффа» кое-как держится в кольце, а ее левая нога стоит в пяти футах от нее, там, откуда она переместилась.

Кураторы устремились к ней; раздался громкий хлопок, и вырос клуб фиолетового дыма, который, рассеявшись, открыл взорам всхлипывающую Сьюзен. Ее нога вернулась на место, но бедняжка страшно перепугалась.

– Разомклинч, или отделение произвольных частей тела, – бесстрастно произнес Уилки Тутитам, – происходит при отсутствии должного настроя. Вы должны постоянно помнить о направлении и двигаться не торопясь, неспешно… вот так.

Инструктор сделал шаг вперед и грациозно повернулся, раскинув руки. Взметнулась мантия, он исчез и тут же появился у дальней стены.

– Помните правило трех «Н», – сказал он, – и попробуйте снова… раз… два… три…

Но и час спустя разомклинч Сьюзен оставался самым интересным событием всего занятия. Тутитама это нисколько не обескуражило. Застегнув плащ у горла, он невозмутимо промолвил:

– До следующей субботы, ребята, и не забывайте. Направление. Настрой. Неспешность.

С этими словами он взмахнул палочкой, убрал кольца и вместе с профессором Макгонаголл вышел из зала. Школьники сразу двинулись к выходу; загудели голоса.

– У тебя получилось? – спросил Рон, подбегая к Гарри. – В последний раз я, кажется, что-то почувствовал – в ноге закололо.

– Наверно, кроссовки жмут, Ронюсик, – произнес голос у них за спиной. Мимо, противно ухмыляясь, прошествовала Гермиона.

– А я ничего не почувствовал, – сказал Гарри, не обращая на нее внимания. – Но мне это сейчас безразлично…

– Что значит «безразлично»? – не поверил Рон. – Ты что, не хочешь научиться аппарировать?

– Да уж не мечтаю. Мне больше нравится летать, – ответил Гарри и оглянулся через плечо, разыскивая взглядом Малфоя. Они с Роном вышли в вестибюль, и он убыстрил шаг. – Слушай, давай скорей, я хочу кое-что сделать…

Вместе с недоумевающим Роном он почти бегом вернулся в гриффиндорскую башню. На четвертом этаже их ненадолго задержал Дрюзг, который заблокировал дверь и отказывался пропускать школьников, если на них вместо шапок не загорятся штаны, но Гарри и Рон попросту повернули обратно и воспользовались одним из проверенных коротких путей. Не прошло и пяти минут, как они уже карабкались в дыру за портретом.

– Ты когда-нибудь объяснишь, что мы делаем? – пропыхтел Рон.

– Иди за мной, – вместо ответа сказал Гарри, пересек гостиную и направился к двери в спальню.

Там, как он и надеялся, было пусто. Гарри распахнул сундук и начал перебирать вещи. Рон нетерпеливо следил за ним.

– Гарри…

– Малфой использует Краббе и Гойла как часовых. Он только что пререкался об этом с Краббе. Я хочу выяснить… ага.

Он нашел, что искал: сложенный пергамент, на первый взгляд совершенно чистый. Гарри развернул его, разгладил и постучал по нему кончиком волшебной палочки.

– Торжественно клянусь, что не затеваю ничего хорошего… во всяком случае, Малфой не затевает.

На пергаменте возникла Карта Каверзника с детальным планом всех этажей замка. По ней двигались черные поименованные точечки – обитатели «Хогварца».

– Помоги отыскать Малфоя, – попросил Гарри.

Он положил карту на свою кровать, и они с Роном склонились ближе.

– Вот! – сказал Рон спустя пару минут. – В слизеринской гостиной, смотри… Он, Паркинсон, Цабини, Краббе и Гойл…

Гарри воззрился на карту в страшном разочаровании, но почти сразу взял себя в руки.

– С сегодняшнего дня я буду за ним следить, – объявил он. – И как только увижу в неположенном месте с Краббе и Гойлом на часах, сразу под плащ-невидимку – выяснять, что…

Гарри замолк: в спальню вошел Невилл. Он принес с собой острый запах горелого и полез в сундук за новыми штанами.

Гарри твердо нацелился поймать Малфоя, однако следующие две недели ему решительно не везло. Он то и дело смотрел на карту, на переменах лишний раз забегал в туалет, но ни разу не застал Малфоя за чем-нибудь подозрительным. Краббе и Гойл действительно чаще обычного шатались по замку и, бывало, неподвижно стояли в пустых коридорах, но тогда Малфоя не только не оказывалось рядом – он вообще исчезал с карты. Все это было очень загадочно. Гарри раздумывал, не покидает ли Малфой территорию школы, но не понимал, как такое возможно при новых сверхстрогих мерах безопасности. Оставалось только предположить, что он теряет Малфоя среди сотен других точек. Ну а то, что Малфой, Краббе и Гойл раньше были неразлучны, а теперь каждый сам по себе, – так это ведь случается с возрастом, грустно думал Гарри. Рон с Гермионой – живое тому доказательство.

Близился март. Погода не менялась, за одним исключением: стало не только сыро, но и ветрено. В общих гостиных, к крайнему возмущению школьников, развесили объявления о том, что прогулка в Хогсмед отменяется. Рон пришел в ярость.

– В мой день рождения! – кричал он. – Я так ждал!