Гарри Поттер и принц-полукровка

– Попробуйте. – Гарри равнодушно пожал плечами. – Но вы ведь умнее Фуджа и, казалось бы, должны учиться на его ошибках. Он пытался вмешиваться в дела «Хогварца». И теперь, как вы, может быть, заметили, он больше не министр. А Думбльдор по-прежнему директор. На вашем месте я бы оставил Думбльдора в покое.

Повисла длинная пауза.

– Очевидно, над тобой он славно потрудился, – в конце концов холодно проговорил Скримджер, жестко глядя на Гарри сквозь очки в проволочной оправе. – Человек Думбльдора до мозга костей – так, Поттер?

– Да, так, – сказал Гарри. – Рад, что мы это выяснили.

Он повернулся спиной к министру и зашагал к дому.

Глава семнадцатая Замутненное воспоминание

Вскоре после Нового года, под вечер, Гарри, Рон и Джинни выстроились перед очагом, собираясь отправиться в «Хогварц», – министерство организовало одноразовое подключение к кружаной сети для быстрой и безопасной переброски учеников в школу. Провожала ребят только миссис Уизли: мистер Уизли, Фред, Джордж, Билл и Флёр были на работе. Миссис Уизли утопала в слезах. Впрочем, надо признать, она почти постоянно плакала с тех самых пор, когда в Рождество Перси вылетел из дома в очках, залепленных пюре из пастернака (авторство этого подвига приписывали себе Фред, Джордж и Джинни).

– Не плачь, мам. – Джинни похлопывала по спине миссис Уизли, рыдавшую у нее на плече. – Все нормально…

– Да, не переживай о нас, – сказал Рон, позволяя матери запечатлеть на своей щеке очень и очень влажный поцелуй, – а тем более о Перси. Он такой дебил, что не велика потеря, правда?

Миссис Уизли расплакалась еще сильнее и обняла Гарри.

– Обещай, что будешь осторожен… не полезешь на рожон…

– А я никогда не лезу, – ответил Гарри. – Вы ж меня знаете, я люблю жить тихо-спокойно.

Миссис Уизли слезливо хихикнула и отступила.

– Ладно, детоньки мои, будьте умницами…

Гарри шагнул в изумрудный огонь и выкрикнул:

– «Хогварц»!

Перед глазами напоследок мелькнули уголок кухни и мокрое лицо миссис Уизли, а затем пламя объяло Гарри целиком. Его закружило, завертело; перед ним пронесся размытый калейдоскоп чужих колдовских жилищ, но картинки исчезали, не успевал он что-нибудь рассмотреть. Чуть погодя движение замедлилось и наконец резко остановилось. Гарри стоял в камине кабинета профессора Макгонаголл, которая, когда он полез через каминную решетку, на мгновение оторвалась от работы и сказала:

– Добрый вечер, Поттер. Постарайтесь не испачкать ковер.

– Что вы, профессор.

Гарри поправил очки и пригладил волосы. В камине тем временем показался вертящийся Рон. Подождав Джинни, все трое вышли из кабинета Макгонаголл и направились в гриффиндорскую башню. По дороге Гарри выглядывал в окна. Солнце уже садилось, и всю территорию замка укрывал снежный ковер, еще плотнее, чем в саду «Гнезда». Вдалеке, перед хижиной, Огрид кормил Конькура.

– Финтифлюшки, – уверенно сказал Рон Толстой Тете. Та была необычайно бледна и от громкого голоса поморщилась.

– Нет, – ответила она.

– Что значит «нет»?

– Пароль сменили, – пояснила Толстая Тетя. – И умоляю тебя, не кричи.

– Нас не было, откуда нам знать?..

– Гарри! Джинни! – К ним подлетела раскрасневшаяся Гермиона в плаще, шляпе и перчатках. – Я вернулась часа два назад, я только что от Огрида и Конь… то есть Курокрыла, – на одном дыхании выпалила она. – Как Рождество, хорошо?

– Да, – с готовностью отозвался Рон, – довольно-таки бурно, Руфус Скрим…

– У меня для тебя кое-что есть, Гарри, – сказала Гермиона, не глядя на Рона и будто не замечая его. – Да, кстати – пароль. Воздержание.

– Точно, – слабым голосом промолвила Толстая Тетя и качнулась вперед, открывая дыру за портретом.

– Что это с ней? – спросил Гарри.

– Переусердствовала на праздники, – закатив глаза, ответила Гермиона и первой пролезла в переполненную общую гостиную. – Они с подружкой Виолеттой выпили все вино у пьяных монахов, знаете, с картины у кабинета заклинаний… Ладно, не важно…

Она порылась в кармане и вытащила пергаментный свиток, надписанный почерком Думбльдора.

– Отлично. – Развернув послание, Гарри узнал, что следующее индивидуальное занятие назначено на завтрашний вечер. – Мне столько всего надо ему рассказать – да и тебе тоже. Пойдем сядем…

Тут раздался громкий визг: «Ронюсик!» – и Лаванда Браун, выскочив неизвестно откуда, бросилась на шею Рону. Народ захихикал. Гермиона мелодично рассмеялась и сказала:

– Вон столик… Ты с нами, Джинни?

– Нет, спасибо, я обещала найти Дина, – ответила та без всякого энтузиазма, чего Гарри, разумеется, не мог не отметить.

Рон и Лаванда стояли, сцепившись в борцовском захвате. Оставив их обниматься, Гарри повел Гермиону к свободному столику.

– А как твое Рождество?

– Нормально, – пожала плечами она. – Ничего особенного. А что было у Ронюсика?

– Сейчас расскажу, – пообещал Гарри. – Слушай, а ты не могла бы?..

– Нет, не могла бы, – сухо ответила та, – даже не проси.

– Я думал, может, за каникулы… ну, ты понимаешь…

– Это Толстая Тетя выпила цистерну пятисотлетнего вина, Гарри, а не я. Ну, говори, что за важные новости?