Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Ну, мы тоже не сражались с ним лицом к лицу, — сказал Невилл, выбираясь из-под сиденья с волосами, полными пыли и какого-то пуха. В руках у него сидел Тревор с выражением покорности судьбе. — Ты один сразился с ним. Послушал бы ты, как о тебе говорит моя бабушка. «У этого Гарри Поттера больше характера, чем во всём их Министерстве магии!» Она бы всё отдала, только бы ты был её внуком…

Гарри смущённо засмеялся и поскорее заговорил о результатах СОВ. Пока Невилл перечислял свои оценки и гадал, позволят ли ему заниматься трансфигурацией на уровне ЖАБА, если он получил всего только «удовлетворительно», Гарри, почти не слушая, смотрел на него.

Детство Невилла, так же, как и детство Гарри, сломал Волан-де-Морт, но Невилл не подозревал, как близок он был к тому, чтобы поменяться судьбой с Гарри. Пророчество могло относиться к любому из них, но Волан-де-Морт по каким-то неведомым причинам решил, что речь идёт о Гарри.

Если бы Волан-де-Морт выбрал Невилла, сейчас Невилл сидел бы напротив Гарри со шрамом в форме молнии и с грузом пророчества на плечах… Или не сидел бы? Отдала бы мама Невилла жизнь за своего сына, как отдала её Лили за жизнь Гарри? Конечно, отдала бы… Но что, если бы она оказалась не в силах заслонить своего сына от Волан-де-Морта? Что, тогда вообще не было бы никакого Избранного? Пустое сиденье там, где сейчас Невилл, и Гарри без всяких шрамов провожала бы на вокзал родная мама, а не мама Рона?

— Что с тобой, Гарри? Тебе нехорошо? — спросил Невилл.

Гарри вздрогнул:

— Извини… Я просто…

— Мозгошмыга словил? — сочувственно осведомилась Полумна, глядя на Гарри сквозь свои громадные радужные очки.

— Я… чего?

— Мозгошмыг. Они невидимые, летают в воздухе, забираются через ухо в голову и вызывают размягчение мозга, — объяснила Полумна. — Я сразу почувствовала, что один такой здесь носится.

Она принялась хлопать в ладоши, как будто ловила невидимую глазу моль. Гарри с Невиллом переглянулись и поскорее заговорили о квиддиче.

Погода за окнами поезда была такая же неровная, как и всё лето. То они ехали через промозглый туман, то выскакивали на бледный, но ясный солнечный свет. Во время одного из таких просветов, когда солнце стояло почти прямо над головой, в купе наконец появились Рон и Гермиона.

— Скорее бы тележка с едой приехала, помираю с голоду! — воскликнул Рон, плюхнувшись на сиденье рядом с Гарри и потирая живот. — Привет, Невилл, привет, Полумна. Знаешь что? — прибавил он, обернувшись к Гарри. — Малфой не дежурит с другими старостами. Засел у себя в купе со слизеринцами, мы видели по дороге.

Гарри, заинтересовавшись, выпрямился на сиденье. Непохоже на Малфоя — упускать такую возможность продемонстрировать свою власть старосты, которой он вовсю злоупотреблял в прошлом учебном году.

— Что он сделал, когда увидел тебя?

— То же, что всегда, — ответил Рон равнодушно, изобразив неприличный жест. — Как-то на него непохоже, правда? Ну, то есть не это, — он повторил жест, — а почему он не ходит по вагонам и не пугает первокурсников?

— Не знаю, — сказал Гарри, но голова у него заработала с бешеной скоростью. Похоже, у Малфоя на уме нечто поважнее, чем запугивание младших учеников.

— Может, ему больше нравилось состоять в Инспекционной дружине, — предположила Гермиона. — Может, после этого быть старостой кажется ему пресным.

— Не думаю, — сказал Гарри. — Я думаю, он…

Но не успел Гарри развить свою мысль, как дверь купе снова отворилась и показалась запыхавшаяся третьекурсница.

— Мне велели передать это Невиллу Долгопупсу и Гарри Поттеру — пролепетала она, запинаясь, и густо покраснела, встретившись взглядом с Гарри. В руках у неё были два пергаментных свитка, перевязанных фиолетовыми ленточками.

Гарри и Невилл в недоумении взяли по свитку, и девочка, спотыкаясь, выбралась из купе.

— Что это? — спросил Рон, глядя, как Гарри разворачивает свиток.

— Приглашение, — сказал Гарри.

Гарри!

Я буду очень рад, если Вы разделите со мной обед в купе «Ц».

Искренне Ваш, профессор Г. Э. Ф. Слизнорт.

— Кто это — профессор Слизнорт? — спросил Невилл, озадаченно глядя на своё приглашение.

— Новый преподаватель, — ответил Гарри. — Ну что, наверное, придётся пойти?

— А я-то зачем ему понадобился? — с тревогой спросил Невилл, как будто ожидал наказания.

— Понятия не имею, — ответил Гарри, хотя это была не совсем правда; впрочем, у Гарри не было доказательств, что его догадка верна. — Послушай, — прибавил он в порыве вдохновения, — давай накинем мантию-невидимку, тогда можно будет по дороге посмотреть, чем там занимается Малфой.