Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Этого я вам сказать не могу, профессор, — ответил Гарри. Он ждал ее вопроса, и ответ у него был готов. Вот здесь, в этой самой комнате, Дамблдор сказал ему, что он не должен рассказывать об их уроках никому, кроме Рона и Гермионы.

— Гарри, это может быть очень важным, — сказала профессор Макгонагалл.

— Так оно и есть, — отозвался Гарри, — это очень важно, но он не хотел, чтобы я кому-то об этом рассказывал.

Профессор Макгонагалл пристально вглядывалась в него.

— Поттер (Гарри отметил это новое обращение), профессор Дамблдор умер, и вы должны понимать, что ситуация несколько изменилась…

— Я так не думаю, — сказал, пожимая плечами, Гарри. — Профессор Дамблдор никогда не говорил мне, что в случае его смерти я вправе не выполнять больше его приказаний.

— Но…

— Впрочем, существует кое-что, о чем вам лучше узнать до того, как здесь появятся люди из Министерства. Мадам Розмерта находится под заклятием Империус, это она помогала Малфою и Пожирателям смерти, это с ее помощью ожерелье и отравленная медовуха…

— Розмерта? — с недоверием переспросила профессор Макгонагалл. Но прежде чем она успела сказать еще хоть слово, в дверь постучали и в кабинет робко вошли профессора Стебль, Флитвик и Слизнорт, за которыми следовал Хагрид. Лесничий по-прежнему горько плакал, содрогаясь всем своим огромным телом.

— Снегг! — воскликнул Слизнорт, выглядевший совершенно разбитым, он был бледен и обильно потел. — Снегг! Я же учил его! Думал, что хорошо его знаю!

Однако ответить ему никто не успел — волшебник с землистым лицом и короткой черной челкой, только что вернувшийся в пустую раму под потолком, резким голосом сообщил:

— Минерва, министр будет здесь с минуты на минуту, он только что трансгрессировал из Министерства.

— Спасибо, Эдвард, — сказала профессор Макгонагалл и торопливо повернулась к преподавателям. — Прежде чем он сюда доберется, я хочу поговорить с вами о случившемся в Хогвартсе, — быстро сказала она. — Лично я не убеждена, что в следующем году школа откроется снова. Смерть директора от руки одного из наших коллег — это ужасное пятно на истории Хогвартса. Ужасное.

— Я уверен, Дамблдор желал бы, чтобы школа продолжала работать, — сказала профессор Стебль. — По моему убеждению, если хотя бы один ученик захочет приехать сюда, школа должна остаться открытой для него.

— Да, но сохранится ли у нас после случившегося хотя бы один ученик? — произнес Слизнорт, промокая шелковым носовым платком потеющий лоб. — Родители захотят держать детей дома, и я не стану винить их в этом. Сам я не думаю, что в Хогвартсе нам угрожает большая опасность, чем где-то еще, но от матерей подобных мыслей ожидать не приходится. Они пожелают иметь своих детей под боком, это так естественно.

— Согласна, — сказала профессор Макгонагалл. — В любом случае нельзя утверждать, что Дамблдор никогда и в мыслях не имел ситуации, в которой Хогвартс может закрыться. Когда распечатали Тайную комнату, он подумывал о закрытии школы; а должна сказать, убийство профессора Дамблдора представляется мне куда более пугающим, чем мысль о чудовище Слизерина, которое тогда обитало где-то в недрах замка…

— Нам следует проконсультироваться с попечителями, — пропищал профессор Флитвик; на его лбу красовалась большая ссадина, но в остальном обморок в кабинете Снегга, похоже, никакого ущерба ему не нанес. — Необходимо придерживаться установленных процедур. Нельзя принимать решение впопыхах.

— А ты, Хагрид, так ничего и не сказал, — обратилась профессор Макгонагалл к лесничему. — Как ты считаешь, должен ли Хогвартс работать по-прежнему?

Хагрид, все это время молча проплакавший в свой гигантский платок, поднял на нее покрасневшие, опухшие глаза и прохрипел:

— Я не знаю, профессор… это пускай деканы решают, ну и директор…

— Профессор Дамблдор всегда ценил твое мнение, — ласково произнесла профессор Макгонагалл, — как ценю его и я.

— Ну, я-то останусь, — ответил Хагрид. В уголках его глаз продолжали собираться крупные слезы, стекавшие в косматую бороду. — Тут мой дом, был дом, с тринадцати лет… А если кто из детишек захочет, чтоб я их учил, так я и буду. Вот только… не знаю… Хогвартс без Дамблдора…

Он гулко сглотнул и снова спрятал лицо за носовым платком. Наступило молчание.

— Ну хорошо, — сказала профессор Макгонагалл, поглядывая в окно, чтобы не пропустить появления министра, — в таком случае я должна согласиться с Филиусом, нам следует проконсультироваться с попечителями, они и примут окончательное решение… Теперь о доставке учеников домой… По-видимому, с этим лучше поторопиться. Мы могли бы, если понадобится, подготовить «Хогвартс-экспресс» уже к завтрашнему дню…

— А как же похороны Дамблдора? — спросил Гарри, впервые за время совещания открыв рот.

— Ну… — ответила профессор Макгонагалл отчасти утратившим прежнюю деловитость тоном. — Я… я знаю, Дамблдор хотел покоиться здесь, в Хогвартсе…

— Значит, так и должно быть, верно? — горячо воскликнул Гарри.

— Если Министерство сочтет это уместным, — сказала профессор Макгонагалл. — Никто из директоров и директрис Хогвартса не был еще…