Гарри Поттер и Принц-Полукровка

Раздался громкий взрыв, и все вокруг залило мерцающим оранжевым светом: это загорелась хижина Огрида.

— Там же Клык, злобная ты тва…! — взревел Огрид.

— Крус… — во второй раз закричал Гарри, целясь в Злея, подсвеченного танцующим пламенем пожара, но тот снова блокировал проклятье; Гарри видел, как он ухмыляется.

— Непоправимые проклятия не для тебя, Поттер! — презрительно бросил он, перекрикивая рев огня, вопли Огрида и вой запертого Клыка. — Тебе не зватит ни духу, ни умения…

— Инкарс… — начал Гарри, но Злей остановил его ленивым мановением палочки.

— Сражайся со мной! — выкрикнул Гарри. — Сражайся, трусливая…

— Ты называешь меня трусом, Поттер? — ответил Злей. — Твой папаша не решался напасть на меня иначе как вчетвером на одного… Интересно, как бы ты назвал его?

— Ступе…

— Я буду останавливать тебя снова, снова и снова, пока ты не научишься держать рот на замке, а мысли при себе, Поттер! — осклабился Злей, в очередной раз легко отражая заклятие. — А теперь уходим! — крикнул он, обращаясь к огромному блондину. — Пора, пока министерские не подоспели…

— Импеди…

Он не успел договорить. Нечеловеческая боль пронзила тело; Гарри упал на траву. Кто-то вопил от боли; все ясно, он умрет; Злей запытает его до смерти или до сумасшествия…

— Нет! — вскричал голос Злея. Боль прекратилась внезапно, как и началась; Гарри лежал на траве, свернувшись клубком, судорожно вцепившись в палочку и задыхаясь. Где-то сверху Злей кричал: — Вы что, забыли приказ? Поттер принадлежит Черному лорду — мы должны его оставить! Уходим! Уходим!

Гарри щекой почувствовал, как задрожала земля — Амикус, Алекто и огромный блондин повиновались и побежали к воротам. Гарри завыл от ярости. Ему сейчас было все равно, жить или умереть; он с трудом поднялся и, слепо шатаясь, пошел на Злея, которого ненавидел так же, как самого Вольдеморта…

— Сектум…

Злей махнул палочкой и отразил проклятье, но Гарри был теперь близко и ясно видел его лицо. С него исчезла ухмылка; пламя пожарища освещало черты, полностью искаженные бешенством. Собрав всю волю, Гарри подумал: «Леви…»

— Нет, Поттер! — вскричал Злей. Раздался грохот, Гарри отлетел назад и опять сильно ударился спиной о землю; палочка выпала из его руки. Гарри лежал совершенно беззащитный, как недавно Думбльдор; в его ушах звенели вопли Огрида и вой Клыка. Внезапно над ним нависло бледное лицо Злея. В жарком отсвете пожара оно полыхало ненавистью — совсем как тогда, когда он убивал Думбльдора.

— И ты, Поттер, осмеливаешься обращать против меня мои собственные заклятия? Это я их придумал… я, Принц-полукровка! Хочешь взять меня моим же изобретением, как твой мерзкий папаша? Нет уж… не выйдет!

Гарри метнулся за своей палочкой; Злей выпустил в нее заклятие, она отлетела далеко в сторону и потерялась из виду.

— Ну, так убей меня, — прохрипел Гарри. Он не чувствовал страха, только гнев и презрение. — Убей меня, как убил его, трус пога…

— НЕ СМЕТЬ, — завизжал Злей, неожиданно обезумев, и его лицо исказилось нечеловеческой мукой, точно он страдал не меньше, чем скулящий, завывающий пес в охваченной пожаром хижине, — НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТРУСОМ!

Он хлестнул палочкой по воздуху. Словно раскаленный кнут ударил Гарри по лицу и швырнул его спиной о землю; из глаз посыпались искры, из легких вышел весь воздух. Вдруг наверху зашуршали крылья, и что-то огромное закрыло собой звезды: на Злея летел Конькур. Злей отшатнулся, спасаясь от острых как бритва когтей. Гарри с трудом сел — в глазах все плыло — и увидел, что Злей удирает со всех ног, а громадное животное, хлопая крыльями, несется за ним с пронзительным, жутким криком, какого Гарри еще никогда не слышал…

Гарри насилу поднялся и мутным взором огляделся по сторонам, надеясь разыскать палочку и возобновить преследование. Его пальцы шарили по траве, отбрасывая какие-то веточки, но он уже знал, что прошло слишком много времени. Действительно, когда он нашел палочку и повернулся к воротам, то увидел только кружащего над ними гиппогрифа: Злей успел дезаппарировать.

— Огрид, — позвал Гарри, все еще оглушенный, и завертел головой. — ОГРИД!

Он, шатаясь, побрел к горящему домику. Оттуда выскочила огромная фигура с Клыком на спине. Гарри с благодарным криком опустился на колени; его трясло с головы до ног, все тело страшно болело, прерывистое дыхание с болью вырывалось из груди.

— Ты как, Гарри? В порядке? Гарри? Скажи что-нибудь…

Гигантская волосатая физиономия плавала над Гарри, заслоняя небо. Кругом витал запах горелого дерева и паленой шерсти; Гарри протянул руку и почувствовал рядом обнадеживающе теплого, живого Клыка.

— Я нормально, — выдохнул Гарри. — Ты тоже?

— Яс’дело… чтоб меня прикончить, такой ерунды маловато.

Огрид сунул ладони подмышки Гарри и дернул вверх с такой силой, что его ступни на миг оторвались от земли. Когда его поставили на ноги, он заметил на щеке Огрида кровь, текущую из глубокой раны под стремительно опухающим глазом.

— Надо потушить твой дом, — сказал Гарри, — заклинание «Агуаменти»…