Гарри Поттер и Принц-полукровка

— Прекрати называть её так, Джинни, — одёрнула мать, в то время как Гарри и Эрмиона засмеялись. — Так, мне пора идти… Ешь свой омлет, Гарри, пока он не остыл.

И замученная заботами хозяйка торопливо вышла из комнаты.

Рон со всё ещё ошалелым видом легонько мотал головой, словно пёс, вытряхивающий воду из ушей.

— Разве ты ещё не привык, живя с ней в одном доме? — спросил у друга Гарри.

— Привык, — вздохнул Рон. — Но если она налетает внезапно, как сейчас…

— Жалкое зрелище, — яростно процедила Эрмиона, отодвигаясь от Рона как можно дальше. Достигнув стены, она скрестила руки на груди и смерила его уничижительным взглядом.

— Ты же не хочешь, чтобы она осталась здесь навсегда? — с недоверием воззрилась на брата Джинни. И когда тот всего лишь пожал плечами, продолжила: — Готова поспорить, мама постарается положить этому конец.

— И как же? — поинтересовался Гарри.

— Она стремится заполучить к нам на обед Тонкс. Думаю, уповает на то, что Билл западёт на Нимфадору. Я тоже надеюсь — предпочитаю в качестве родственницы её.

— О да, это сработает, — пробурчал Рон саркастически. — Да кто, будучи в своём уме, обратит внимание на Тонкс, когда рядом есть Флёр? То есть она, конечно, ничего себе, когда не делает этих ужимок со своим носом и волосами, но…

— Она, гиппогриф тебя раздери, поприятнее Мухлёр! — возмутилась Джинни.

— И гораздо умнее — она аурор! — поддержала её Эрмиона из своего угла.

— Флёр не тупица. Она была защитником на Трёхмаговом турнире, — возразил Гарри.

— И ты туда же! — с горечью проговорила его подруга.

— Тебе, должно быть, нравится, как она называет тебя «’Арри»? — с издёвкой подхватила Джинни.

— Нет, — ответил он, жалея, что вообще раскрыл рот. — Я всего лишь сказал, что Мухлёр… то есть Флёр…

— Я бы предпочла породниться с Тонкс, — перебила его младшая Висли. — С ней хоть посмеяться можно.

— Только не сейчас, — встрял Рон. — Теперь она мне всё больше напоминает Мрачную Миртл.

— Это нечестно, — огрызнулась Эрмиона. — Она ещё не оправилась от того, что произошло… Ты же знаешь… Он ведь был её кузеном[1]!

Сердце Гарри замерло. Вот они и добрались до Сириуса. Он схватил вилку и набил рот омлетом, надеясь избежать участия в разговоре.

— Да Тонкс с Сириусом едва были знакомы! — заявил Рон. — Он просидел в Азкабане половину её жизни, а до этого их семьи не встречались!

— Не в этом суть, — сказала Эрмиона. — Тонкс думает, будто это из-за неё он погиб!

— С чего она взяла? — невольно вырвалось у Гарри, забывшего про своё намерение молчать.

— Ну, она же сражалась с Беллатрикс Лестранг. И, наверное, считает, что если бы прикончила её, то та не убила бы Сириуса.

— Чушь, — фыркнул Рон.

— Это вина, которую испытывает тот, кто выжил, — пояснила Эрмиона. — Я знаю, Лупин пытался переубедить её, но она никак не оправится. Даже метаморфироваться как следует не может.

— Чего-чего?..

— Она не может менять свою внешность по желанию, как раньше, — пояснила девушка. — Я думаю, шок, состояние аффекта и всё такое…

— Не знал, что так бывает, — удивился Гарри.

— Я тоже, — согласилась Эрмиона. — Но, видно, если ты в депрессии…

Дверь снова открылась, и миссис Висли просунула голову в комнату.

— Джинни, — прошептала она. — Спустись вниз и помоги мне с обедом[2].

— Я разговариваю с ребятами!

— Сейчас же! — приказала мать и исчезла.

— Она не хочет оставаться наедине с Мухлёр, вот и зовёт меня! — сердито пробурчала Джинни. Передразнивая Флёр, она встряхнула головой так, что её длинные рыжие волосы взметнулись, и надменно направилась к дверям, раскинув руки, как балерина. — Вы тоже спускайтесь поскорей, — сказала она перед тем, как уйти.

Гарри воспользовался временным затишьем, чтобы съесть ещё кусочек омлета. Эрмиона разглядывала коробки Фреда и Джорджа, то и дело искоса посматривая на него. Рон, без зазрения совести угощавшийся тостом, всё ещё мечтательно глазел на дверь.

— Что это? — внезапно спросила Эрмиона, поднимая нечто, похожее на маленький телескоп.

— Понятия не имею, — прочавкал Рон. — Но если Фред и Джордж оставили это здесь — значит, оно ещё не готово для магазинчика розыгрышей, так что будь осторожна.

— Твоя мама сказала, дела у них идут хорошо, — вспомнил Гарри. — Говорила про их талант к бизнесу.

— Это мягко сказано, — откликнулся Рон. — Да они просто купаются в галлеонах! Не могу дождаться, когда, наконец, увижу их магазин. Мы ещё не были на Диагон-аллее. Мама считает, что для большей безопасности папа должен отправиться туда с нами, а он очень занят на работе. Но, судя по всему, у них там просто великолепно.

— А что насчёт Перси? — задал очередной вопрос Гарри. В прошлом году третий сын вдрызг рассорился с родителями. — Помирился с вами?

— Не-а.

— Но он же знает, что твой отец всю дорогу был прав: Волдеморт действительно вернулся…

— Дамблдор говорит, что для людей характерно прощать другим их ошибки, но не правоту, — заметила Эрмиона. — Я слышала, как он сказал это твоей маме.

— Да, такая заумь характерна для нашего директора, — пробормотал Рон.

— Он собирается заниматься со мной дополнительно в этом году, — небрежно ввернул Гарри.