Гарри Поттер и Реликвии Смерти(перевод ученики Хогвартс Сириуса)

— Этот закон был создан, чтобы предотвратить использование магами тёмных артефактов, — парировала Гермиона. — И Министерство обязано иметь веские доказательства, что собственность покойного незаконна, прежде чем налагать на неё арест! Или Вы хотите сказать, что подумали, будто Дамблдор пытался передать нам что-то проклятое?

— Вы планируете сделать карьеру в магическом праве? — спросил Скримджер.

— Ну уж нет, — резко возразила Гермиона. — Напротив, я надеюсь сделать миру что-то хорошее!

Рон засмеялся. Скримджер мельком глянул на него и снова отвёл взгляд, когда Гарри заговорил:

— Так почему же Вы решили позволить нам получить вещи сейчас? Не смогли придумать предлог, чтобы задержать их?

— Нет, потому что тридцать один день прошёл, — тут же ответила Гермиона. — Они не имеют права задерживать предметы дольше этого срока, если не могут доказать их опасность. Верно?

— Могли бы Вы сказать, что были близки к Дамблдору, Рональд? — спросил Скримджер, игнорируя Гермиону.

Рон выглядел потрясённым.

— Я? Нет… не совсем… это Гарри всегда…

Рон оглянулся на Гарри и Гермиону и увидел, что Гермиона словно пытается сказать ему взглядом «Замолчи сейчас же!», но было уже поздно; Скримджер выглядел так, будто он услышал именно то, что ожидал и хотел услышать. Он, как хищная птица, ухватился за ответ Рона.

— Если Вы не были очень близки к Дамблдору, как Вы объясните тот факт, что он упомянул Вас в своём завещании? Он сделал исключительно мало личных посмертных даров. Большая часть его имущества — личная библиотека, магические инструменты и все остальные личные вещи — было завещано Хогвартсу. Как Вы думаете, почему Вас выделили?

— Я… не знаю, — пробормотал Рон. — Я… когда сказал, что мы не были близки… то есть, мне кажется, я ему нравился…

— Ты скромничаешь, Рон, — возразила Гермиона. — Дамблдор очень тебя любил.

Это можно было бы счесть правдой с большой натяжкой; насколько Гарри знал, Рон и Дамблдор никогда не бывали вместе без посторонних, и их личный контакт был незначительным. Однако Скримджер, казалось, и не слушал. Он запустил руку в складки своей мантии и извлёк затянутую шнуром сумку, гораздо большего размера, чем та, которую Хагрид подарил Гарри. Оттуда он достал свиток пергамента, затем развернул его и прочёл вслух.

— «Последняя воля и завещание Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора»…

Ага, вот…

«Рональду Билиусу Уизли я оставляю мой магический Гаситель в надежде, что, пользуясь им, он вспомнит меня».

Скримджер достал из сумки предмет, который Гарри уже видел раньше: он был похож на серебряную зажигалку, но обладал, как знал Гарри, способностью вбирать в себя весь свет с какого-нибудь участка и возвращать его простым щелчком. Скримджер наклонился вперёд и протянул Гаситель Рону, который с ошеломлённым видом взял его и повертел в руках.

— Это ценная вещица, — сказал Скримджер, наблюдая за Роном. — Может даже уникальная. Конечно, это собственное изобретение Дамблдора. Почему он оставил Вам такую редкую вещь?

Рон растерянно покачал головой.

— Дамблдор учил, пожалуй, тысячи студентов, — упорствовал Скримджер. — Тем не менее, в своём завещании он упомянул только вас троих. Почему? Как, по его мнению, Вы стали бы использовать Гаситель, мистер Уизли?

— Выключал бы свет, наверно, — пробормотал Рон. — Что с этим ещё можно делать?

Скримджеру, очевидно, нечего было предложить. Искоса поглядев на Рона секунду-другую, он вернулся к завещанию Дамблдора.

— «Мисс Гермионе Джин Грейнджер я оставляю мою копию «Сказок барда Бидла» в надежде, что она найдёт их забавными и поучительными».

Теперь Скримджер вынул из сумки книжку, выглядевшую, как копия «Секретов высших ступеней Темнейших Искусств». Её переплёт был запятнан и местами облупился. Гермиона безмолвно взяла её из рук Скримджера. Она держала книгу на коленях и пристально глядела на неё. Гарри заметил, что название было написано рунами; их он никогда не изучал. Он заметил, как слеза упала на тиснёные символы.

— Как Вы думаете, почему Дамблдор оставил Вам книгу, мисс Грейнджер? — спросил Скримджер.

— Он… он знал, что я люблю книги, — сказала Гермиона севшим голосом, вытирая глаза рукавом.

— Но почему именно эту книгу?

— Я не знаю. Должно быть, он думал, мне она понравится.

— Вы с Дамблдором обсуждали когда-нибудь коды или способы передавать секретные послания?

— Нет, никогда, — ответила Гермиона, по-прежнему утирая глаза рукавом. — И если Министерство не нашло никаких секретных кодов в этой книге за тридцать один день, сомневаюсь, что я найду.

Она подавила рыдание. Они сидели так тесно, что Рон еле сумел вытащить руку, чтобы обнять Гермиону за плечи. Скримджер вернулся к завещанию.

— «Гарри Джеймсу Поттеру»,

— прочёл он, и у Гарри всё сжалось внутри от внезапного волнения,