Гарри Поттер и Реликвии Смерти

— Рон, ради бога, — произнесла Гермиона строгим голосом, но было видно, что эта реплика доставила ей удовольствие. — Не пытайся настроить их друг против друга еще до того, как они начали учиться!

— Ты права, прости, — сказал Рон, но, не удержавшись, тут же добавил: — хотя и слишком дружить с ним тоже не надо, Рози. Дедушка Уизли не простит тебе, если ты выйдешь замуж за чистокровного.

— Эй!

Джеймс появился вновь; он успел избавиться от сундука, совы и тележки и теперь просто бурлил от новостей.

— Тедди вон там, — едва дыша, выпалил он, показывая через плечо назад, туда, где продолжал клубиться пар. — Только что его видел! И угадайте что он делает? Лижется с Виктуар!

Он уставился на взрослых, явно разочарованный отсутствием реакции.

— Наш Тедди! Тедди Люпин! Целуется с нашей Виктуар! С нашей кузиной! И я спросил Тедди, что он делает…

— Ты их отвлек? — спросила Джинни. — Ты совсем как Рон…

— …и он сказал, что он пришел ее проводить! А потом он сказал мне убираться. Он с ней лижется! — добавил Джеймс, словно волнуясь, что выразился недостаточно ясно.

— О, будет так здорово, если они поженятся! — прошептала Лили, она явно была в экстазе. — Тогда Тедди правда станет членом нашей семьи!

— Он и так приходит обедать вместе с нами раза четыре в неделю, — сказал Гарри. — Почему бы нам просто не пригласить его жить у нас и не покончить с этим?

— Точно! — с энтузиазмом воскликнул Джеймс. — Я не против жить в одной комнате с Алем — Тедди может поселиться у меня!

— Нет, — твердо заявил Гарри. — Ты и Аль будете жить в одной комнате только тогда, когда я захочу разнести весь дом.

Он глянул на старые, потрепанные часы, принадлежавшие когда-то Фабиану Прюетту.

— Уже почти одиннадцать, вам лучше зайти на поезд.

— Не забудь передать Невиллу нашу любовь! — сказала Джинни Джеймсу, обнимая его.

— Мама! Я не могу передать профессору любовь!

— Но ты же знаком с Невиллом!

Джеймс закатил глаза.

— Здесь да, но в школе он профессор Лонгботтом, так? Я не могу просто так войти на Травоведение и передать ему любовь…

Покачав головой по поводу глупости матери, он выразил свои чувства, попытавшись пнуть Альбуса.

— Увидимся позже, Аль. Берегись Тестралей.

— Я думал, они невидимые? Ты говорил, что они невидимые!

Но Джеймс лишь рассмеялся, позволил матери поцеловать его, быстро обнялся с отцом, после чего вспрыгнул на стремительно заполняющийся поезд. Гарри и Джинни увидели, как он помахал им рукой и умчался по коридору в поисках друзей.

— Насчет Тестралей не волнуйся, — сказал Гарри Альбусу. — Это тихие создания, ничего страшного в них нет. В любом случае, ты не поедешь в школу на повозках, ты поедешь на лодках.

Джинни поцеловала Альбуса на прощание.

— Увидимся на Рождество.

— Пока, Аль, — попрощался Гарри, когда сын его обнял. — Не забудь, что Хагрид пригласил тебя на чай в эту пятницу. Не связывайся с Пивзом. Не дерись ни с кем на дуэлях, пока не научишься, как это делается. И не позволяй Джеймсу тебя заводить.

— Что если я попаду в Слизерин?

Этот шепот предназначался исключительно для отца, и Гарри понял, что лишь момент расставания заставил Альбуса показать, насколько сильным и искренним был его страх.

Гарри присел на корточки, так что лицо Альбуса оказалось чуть выше его. Из трех гарриных детей лишь Альбус унаследовал глаза Лили.

— Альбус Северус, — тихо произнес Гарри, так что его не слышал никто, кроме Джинни, а та была достаточно тактичной, чтобы сделать вид, что не слышит, и помахать Розе, уже забравшейся на поезд. — Ты получил имена в честь двух директоров Хогвартса. Один из них был слизерином и, возможно, самым храбрым человеком из всех, кого я когда-либо знал.

— Нет, ты просто скажи…

— Тогда факультет Слизерин получит замечательного студента, верно? Для нас это неважно, Аль. Но если это важно для тебя, ты сможешь выбрать Гриффиндор вместо Слизерина. Сортировочная шляпа принимает твой выбор во внимание.

— Правда?

— Мой выбор приняла, — кивнул Гарри.

Он никогда раньше не рассказывал этого своим детям, и теперь, рассказав, он увидел восторженное удивление на лице Альбуса. Но теперь уже двери по всему алому поезду захлопывались, и туманные фигуры родителей рвались вперед, чтобы напоследок поцеловать детей или о чем-то напомнить. Альбус вскочил в вагон, и Джинни захлопнула за ним дверь. Студенты свисали из ближайших к ним окон. Огромное количество лиц, как на поезде, так и на платформе, было устремлено в сторону Гарри.

— Чего они все таращатся? — спросил Альбус, когда они с Розой, вытягивая шеи, смотрели на других студентов.

— Пусть это тебя не беспокоит, — ответил Рон. — Это они на меня. Я потрясающе знаменит.

Альбус, Роза, Хьюго и Лили рассмеялись. Поезд начал двигаться, и Гарри зашагал рядом, глядя на худощавое лицо сына, уже горящее возбуждением. Гарри продолжал улыбаться и махать рукой, хотя это было довольно печально — смотреть, как родной сын уплывает от него…