Гарри Поттер и суровая реальность

— Случилось многое, Сириус. Видишь ли, за каникулы у меня было много времени подумать над моим положением, а также покопаться в архивах. И чем больше я анализировал (не надо так смотреть, да, анализировал!) события последних лет, тем больше у меня возникало вопросов, отвечать на которые никто не хотел, — судя по лицу Блека, он пока не улавливает, чтож, подскажем. Начнем с того, что меня отдали «любимым» родственникам, а не семье магов, в итоге, до одиннадцати я жил в чулане под лестницей, подвергался лечебному голоданию, профилактическим побоям и ничего не знал о магии… — Блек сдавил стакан с коричневатой жидкостью с такой силой, что несчастная посуда разлетелась стеклянным крошевом, — как я позже узнал, этому я обязан уважаемому Альбусу Дамблдору, кстати, письмо от него тоже пришло в «чулан под лестницей», что вызывает ряд вопросов о его осведомленности о судьбе «национального героя», — последнюю фразу я постарался произнести в манере Снейпа, уж больно хорошо у него получается интереснейшая смесь сарказма и презрения, — далее, первый курс и философский камень, это кем нужно быть, чтобы хранить в детской школе вещь, сопоставимую с ядерным оружием?

— Эм, с чем?

— Со штукой, способной мгновенно уничтожить большой город. Маглы придумали почти пятьдесят лет назад… не важно, но делать «полосу препятствий», что смогли преодолеть первокурсники и заявлять, что ставил её на опытного мага, чуть ли не Темного Лорда… это либо маразм, либо провокация. Идем далее, второй курс и Василиск Слизерина. Три второкурсника, толком еще ничего не умеющих, смогли догадаться о сути монстра раньше, чем это сделал «Величайший светлый маг столетия»? Про третий курс и сотню дементоров, что пыталась сожрать меня ТРИЖДЫ я вообще молчу, подогнать к детям пожирателей душ… даже Волдеморт до такого бы не додумался. Ну и последнее. Тебя бросили в Азкабан без дознания. Кто был председателем суда?

— Дамблдор, — мрачно отозвался Блек, — но он говорил, что был просто в ярости и все указывало на меня…

— На тебя указывал только выкрик Петтигрю и невнятные слухи о том, что хранитель тайны Поттеров именно ты. Как результат — 12 лет Азкабана, а вот Северуса Снейпа, что носил на своей руке Метку, наш директор защищал с пеной у рта. Действующего Пожирателя.

— Откуда ты все это знаешь? — Сириус уже чуть ли не бегал по комнате.

— Газетные вырезки, старые архивы заседаний… немного золота чиновникам… Знаешь, Сириус. Один раз — случайность, два — уже подозрительно, три — закономерность. Вокруг меня закручивается какая–то интрига и мне это очень не нравится. Ты бы усыновил меня, если бы остался на свободе?

— Конечно, Гарри, черт, я же предлагал тебе жить со мной, когда меня оправдают!

— Именно, но в итоге ты очень «вовремя» получил пожизненное у дементоров. Слишком вовремя. И, как результат, Мальчик–который–выжил отправляется к родственникам под «кровную защиту Лили», вот только во время жизни у Дурслей, периодически на меня натыкались маги, а значит, найти меня было нетрудно. Пожиратели не прикончили меня только по той причине, что я им был не нужен, своих забот хватало, вот тебе и «кровная защита», зато когда директор открыл передо мной магический мир, я был просто счастлив и считал Дамблдора чуть ли не святым. Знаешь, крестный, я просто боюсь в один прекрасный момент получить Аваду в спину или отправиться в Азкабан «во имя общего блага». Может я и преувеличиваю, но… — ну вот, общую атмосферу я создал, самое забавное, ни капли лжи, просто немного другой взгляд на вещи и пара вопросов, надеюсь, Блеку их хватит, чтобы слегка призадуматься, особенно, с учетом моей новой внешности и возникающих у него по этому поводу мыслей.

— Гарри… — Сириус выглядел, как человек. только что узнавший, что Нового года не будет по техническим причинам и вообще, Армагеддон начнется в следующую пятницу, — я… так, во–первых, ничего не предпринимай, веди себя естественно, во–вторых, постарайся под каким–нибудь предлогом отправится к своим «обожаемым» родственникам на Рождество, думаю, я смогу тебя перехватить и… будь осторожен.

— Постоянная бдительность, — улыбнулся я, процитировав главный лозунг Грюма.

— Именно, — серьезно кивнул Блек, — пока я мало чем могу тебе помочь и, честно, говоря, толком не знаю, что тут можно сделать.