Гарри Поттер и тайная комната

– Как только у них пройдут прыщи, можно будет пересадить. А вскоре уже срежем и приготовим настой. Оглянуться не успеете, как получите миссис Норрис назад живой и здоровой.

Может быть, Наследник Слизерина потерял кураж, думал Гарри. Наверное, с каждым разом открывать Тайную комнату рискованнее – вся школа постоянно начеку. Или монстр, кем бы он ни был, готовился впасть в очередную полувековую спячку…

Хуффльпуффец Эрни Макмиллан не разделял подобного оптимизма. Он по-прежнему был убежден, что преступник – Гарри, что тот «выдал себя» в Клубе дуэлянтов. Дрюзг только накалял обстановку; он появлялся повсюду со своей дурацкой песенкой «Ах, Поттер-грязноттер», придумав к ней не менее дурацкий танец, который всякий раз исполнял.

Сверкароль Чаруальд, кажется, считал, что это он остановил лавину преступлений. Гарри однажды услышал, как тот сообщил об этом профессору Макгонаголл, когда гриффиндорцы гуськом заходили на урок превращений.

– Вряд ли нас ждут еще какие-то неприятности, Минерва, – сказал он, многозначительно постучал себя по носу и подмигнул. – Я думаю, Тайная комната закрылась навсегда. Преступник понял, что я обязательно его поймаю, что это лишь вопрос времени. Весьма разумно с его стороны остановиться сейчас, пока я не рассердился всерьез… Знаете, на мой взгляд, школе отчаянно нужен моральный стимул. Смыть, знаете, воспоминания о прошлом семестре. Пока ничего не скажу, но, мне кажется, я кое-что придумал…

Он снова постучал себя по носу и важно удалился.

Каковы были представления Чаруальда о моральном стимуле, стало ясно за завтраком четырнадцатого февраля. Из-за квидишной тренировки накануне Гарри плохо выспался и сейчас прибежал в Большой зал, немного опоздав. Поначалу он решил, что ошибся дверью.

Стены были покрыты огромными омерзительно-розовыми цветами. Хуже того, с бледно-голубого потолка сыпались сердечки-конфетти. Гарри прошел к гриффиндорскому столу, где Рон сидел с таким видом, будто его вот-вот стошнит. Гермиона глупо и неудержимо хихикала.

– Что тут происходит? – спросил Гарри, усаживаясь и отряхивая конфетти с бекона.

Рон молча указал на учительский стол – видимо, от возмущения он не находил слов. Чаруальд, в ярчайше-розовом, под цвет украшений на стене, облачении махал рукой, прося тишины. По обе стороны от него восседали учителя с каменными лицами. Гарри заметил, как на щеке у профессора Макгонаголл бьется жилка. У Злея был такой вид, словно его только что заставили проглотить целый половник «СкелеРоста».

– Поздравляю с Днем святого Валентина! – крикнул Чаруальд. – Хочу поблагодарить тех, кто прислал мне открытки! Сорок шесть штук на данный момент! Как видите, я взял на себя смелость устроить вам маленький сюрприз… но есть еще кое-что.

Чаруальд хлопнул в ладоши, и в дверь из вестибюля строем вошли двенадцать гномов весьма суровой наружности. Гномов не обычных: Чаруальд прицепил им золотые крылышки, а под мышкой у каждого торчала арфа.

– Наши милые купидоны! Они будут разносить валентинки! Но и это еще не все! Я уверен, что мои дорогие коллеги захотят внести свой вклад в атмосферу всеобщего праздника! Давайте попросим профессора Злея показать, как готовят любовное зелье! А пока он будет этим заниматься, мы поговорим с профессором Флитвиком! Кто знает об упоительных чарах больше, чем он, хитрый старый лис!

Профессор Флитвик закрыл лицо руками. Лицо Злея ясно говорило: первому, кто обратится ко мне за любовным зельем, затолкаю в глотку яд!

– Гермиона, умоляю, скажи, что тебя не было среди этих сорока шести! – сказал Рон, когда они вышли из Большого зала и отправились на первый урок.

Но тут Гермионе срочно понадобилось что-то найти в рюкзаке, и она не ответила.

Весь день, к крайнему неудовольствию учителей, гномы врывались на занятия и раздавали валентинки. Во второй половине дня, когда гриффиндорцы шли на урок по заклинаниям, один особенно свирепый на вид гном нагнал Гарри.

– Эй, ты! ‘Арри Поттер! – крикнул он, распихивая локтями тех, кто мешал ему подобраться к адресату.

Весь вспотев и побагровев от ужаса – сейчас ему всучат валентинку на глазах у целой толпы первоклашек, среди которых по случайности оказалась и Джинни Уизли, – Гарри попытался удрать. Гном, однако, бросился ему наперерез прямо сквозь толпу, сокращая себе путь посредством пинков по лодыжкам, и настиг Гарри, не успел тот сделать и двух шагов.

– Я должен доставить музыкальную открытку ‘Арри Поттеру лично, – заявил гном, угрожающе блямкнув арфой.

– Только не здесь, – прошипел Гарри и рванулся прочь.

– Смирно! – рявкнул гном и потащил его назад за лямку рюкзака.

– Пусти! – затравленно огрызнулся Гарри и потянул рюкзак на себя.

С ужасающим треском рюкзак разорвал-ся пополам. Книжки, палочка, пергамент, перо попáдали на пол. Последней выпала чернильница и щедро оросила чернилами все вокруг.

Гарри судорожно зашарил по полу, стараясь подобрать вещи раньше, чем гном запоет. В коридоре образовался затор.

– Что тут? – раздался презрительный голос.