Гарри Поттер и Тайный грех

— Ты сволочь, Сев, ты не имеешь права говорить мне подобное! Кто ты такой, судить о том, чего не понимаешь?! Я вкладываю всё, что имею, всю душу, все свои силы, да вообще всего себя, я всё — ты слышишь, всё, — делаю только для них! Я работаю по двадцать пять часов в сутки, я практически не сплю и не ем, отдаю им всё, что имею! И вот он, результат, — неблагодарность, позор, унижение, грязь! И ты, подлец, вместо того, чтобы помочь, обвиняешь — кого? Меня? Меня, который душу положил за сына, дал ему все самое лучшее, что можно было дать! Скажи мне, чего ему не хватало, чего? — простонал он.

— Ему много чего не хватало, дорогой мой, — тихо сказал Северус. — Любви, тепла, твоего одобрения...

— Это сентиментальная чушь! Ты сам говорил, Сев, что любовь — в делах, а не в словах. Образование, воспитание, деньги, вещи, любые желания... Драко просто неблагодарный щенок!

— Люциус, ты никогда не исполнял ЕГО желания. Ты навязывал ему свои, и с готовностью бросался их реализовывать! Ты выбирал ему друзей, прививал свои вкусы, как вакцину от холеры! Твои интересы должны быть его интересами! До мелочей, до маразма, и это было бы смешно, если б не было так печально! Он до сих пор боится купить пачку попкорна или пиццу, это, видите ли, пища плебеев! Если б только попкорн! Твоя трансплантология, да в гробу он ее видал, так нет же, и тут ты за него все решил! И вот это твое самопожертвование, Люц, засунул бы ты его куда подальше, прости за грубость... Ах, сколько ты всего для них делаешь! Только потом тебе все вокруг должны и обязаны, и, конечно же, все сволочи неблагодарные! Все вокруг виноваты, не ценят трудов вашего сиятельства, так может, наказать их за это?

— Ложь! Я никогда не наказывал Драко! Не ограничивал его свободу! Не запрещал ему ничего! И я люблю его, что бы ты там ни думал!

— Любишь... От твоего ледяного неодобрения ребенку хотелось пойти и повеситься! О какой любви можно говорить, если ты любишь в нем СЕБЯ, а все, что на самого тебя не похоже, надо уничтожить, раздавить, задушить в зачатке! Второй, маленький Люциус! Какого черта, если тебя одного слишком много!

Из гостиной донесся странный звук. С бешено колотящимся сердцем, сжимая кулаки, Гарри метнулся к двери. Его взгляд упал на стоящий в подставке зонт с массивной деревянной ручкой. Он бесшумно выхватил зонт — другого оружия под рукой не было. Если придется пустить его в ход, то нужно будет бить посильнее, решил он.

Голоса теперь были слышны совсем рядом с дверью. Гарри до боли в руках сжал зонт и приготовился к худшему.

— Хорошо только то, что выбираешь ты, — прорычал мистер Снейп. — ТЫ выбираешь за Драко, ТЫ выбираешь за Нарциссу! И за меня бы тоже выбрал, если б я тебе позволил... ТЫ всё знаешь, что нужно другим для счастья! Властной рукой раздаешь благословения! Зачем Драко собственное «Я»? Твоего хватает на троих!

— Заткнись, Северус, ты не имеешь права, ты ни черта не...

— Нет уж, слушай, раз спросил, — прошипел мистер Снейп. — Ты давил, прессинговал их столько, сколько я тебя знаю! И в твоем отделении творится то же самое! Диктатура, тирания и самодурство! Культ твоей светлой личности!

За дверью послышалась непонятная возня. Гарри подступил ближе, готовый ворваться внутрь.

— Ах ты...

— У меня хорошая реакция, Люц, — опасным голосом предупредил Северус.

— Ударь меня, — вдруг прошептал Малфой.

Гарри вытаращил глаза. «Послышалось», — решил он.

— Обойдешься, дорогой.

— Ты же хочешь...

— Не начинай, а?

— Когда ты такой... О, когда ты... такой...

— Я не такой. Я не могу быть таким, как тебе надо, перестань, прошу тебя, — пробормотал Северус.

— Ты единственный... Ты сильнее меня. И то, в чем ты меня обвиняешь... На себя посмотри, Сев. Ты сам любитель контролировать все вокруг! Мы одинаковые!

— Тебе так хочется думать? Полицейский, блюститель порядка — тоже насильник, если на то пошло. И если я что-то контролирую, как ты говоришь, то совершенно из других побуждений, дорогой мой... Что ты делаешь, черт тебя возьми!

— Когда ты злишься... Обожаю тебя такого, — в голос Малфоя вкрались хриплые нотки.

— Я не злюсь, — глухо сказал Северус.

— Помнишь анекдот: «Встретились садист и мазохист. Мазохист просит: «Мучай меня, мучай», а садист злорадно говорит: «А вот и не буду»... Так и ты, подлец...

— Прекрати! Или я в самом деле что-нибудь сделаю, только не то, что ты думаешь...

— Сделай... что-нибудь, — прошептал Люциус. — Со мной.

— У тебя проблемы с ребенком, а ты думаешь черт знает о чем! В этом — весь ты!

— Северус.

— Нет.

— Ты... серьезно? Серьезно говоришь мне «нет»?

— Мы решили все вопросы сто лет назад, — голос Северуса звучал устало и невыразительно. — Не начинай сначала, прошу тебя.

С минуту в комнате было тихо.

— Это он... Это из-за него! — с холодной яростью сказал Малфой.

— Ты о чем? О ком?

— О, не притворяйся! Твое зеленоглазое увлечение!

— Тебя это не касается, Люциус. Ты пришел поговорить о своем сыне или о моих увлечениях?