Гарри Поттер и темный блеск

Колдомедики развели руками, но сквиб заверил их, что сделает все сам. Он вытащил из кармана небольшую блестящую шкатулку, внутри которой стояли пузырьки и лежали непонятные свертки. Магловкий медик взял руку подростка и, приглядевшись, ахнул — внутренний сгиб локтя в том месте, где просвечивали вены, был покрыт многочисленными точками от проколов, и под кожей разлился обширный синяк.

Медик что–то вполголоса объяснил своим коллегам–магам. Те поначалу с недоверием слушали. Потом осматривали слизистую во рту у пациента. Потом оттягивали веки и всматривались в зрачки. Магловский медик протер сгиб локтя подростка какой–то жидкостью и воткнул ему в вену иголку, из другого конца которой в подставленную пробирку потекла темная кровь. Когда треть пробирки наполнилась кровью, медик ловко зажал вену, выдернул иголку и согнул руку пациента в локте. Закупорив пробирку, он убрал ее и свои странные инструменты и вопросительно глянул на колдомедика, который его привел. Тот кивнул, и они быстро вышли из палаты. Оставшиеся целители нерешительно переглянулись и повернулись к высокому начальству.

— Ну? — с ноткой нетерпения в голосе спросил Фадж.

— Странная история, господин министр, — поколебавшись, ответил пожилой маг, — наш коллега–магл утверждает, что, судя по всему, пациент находится в наркотическом трансе.

— Что это такое? — потребовал объяснений Фадж. Дамблдор потемнел лицом — ему значение этого термина явно было понятно.

— Ну, в мире маглов это распространенное явление, — ударился в объяснения целитель, — молодежь часто принимает вещества, которые действуют на мозг, снимают социальные ограничения и доставляют приятные ощущения. Но если принимать их неоднократно, то возникает зависимость, психика постепенно разрушается и личность деградирует. Вещества эти называют наркотиками, а людей их принимающих — наркоманами. Когда доза наркотика очень велика, человек может впасть в бессознательное состояние и даже умереть.

— Да вы что, охренели? — заорал Фадж. Кингсли срочно кинул на дверь заглушающие Чары, — что скажут избиратели, если Надежда Магического Мира умрет в Мунго? Да я вас в порошок сотру! Да я вас дементорам скормлю! Делайте что–нибудь!

— Господин Министр, — не дрогнул старый целитель, — Укрепляющее зелье мы ему дали. Но пока не узнаем, какое вещество он принимал, дальнейшее лечение опасно. Мы можем его убить.

Министр осекся. Затем ухватился за другую мысль:

— Что значит, принимал? Он сам принимал эти вещества… как их там?

— Да. Коллега сказал, что многочисленные проколы кожи и гематома — признак неумелых инъекций, ну… впрыскиваний этих наркотиков в кровь. Наркоманы обычно делают себе эти… впрыскивания сами. Даже в магловском мире это дело запрещенное. Анализ крови займет несколько часов, потом они вернутся, и мы будем знать, что делать. Пока вам ждать бесполезно — мы сразу известим, когда начнем лечение.

— Кингсли, обеспечьте усиленную охрану всей больницы на случай нападения, — приказал Фадж, — да, и замените этих «санитаров» на лучшие силы авроров. В палату никого не допускать без моего ведома. И что бы никакой утечки информации. Кингсли, возьмите со всех Обет Молчания.

Фадж поймал недовольный взгляд директора Хогвартса. И непреклонно повторил:

— Со всех! Никаких исключений! Дамблдор, нам надо переговорить. Приглашаю вас через полчаса ко мне в кабинет.

Глава Визенгамота, поморщившись, кивнул головой.

* * *

Спустя полчаса в кабинете министра напротив друг друга сидели два лидера магического мира — министр Магии Корнелиус Фадж и Глава Визенгамота Альбус Дамблдор. Первым нарушил молчание Фадж:

— Ну и как, Альбус согласуется то, что произошло сегодня, с вашими заявлениями о пропаже Поттера?

— А что вам не нравится, Корнелиус? Я заявлял, что в магическом мире Поттер не обнаружен. Как вы сегодня изволили видеть, это правда. Кто–то или что–то удерживало его в магловском мире.

— Как я понял из объяснения целителей, эти самые… нарботики… к ним можно привыкнуть. А можно кого–то насильно приучить?

— Наркотики, Корнелиус, наркотики, — поправил его Дамблдор, — ты же слышал, что введение делалось по магловски и непрофессионально.

— Это ни о чем не говорит! — почти умоляюще сказал министр, — нельзя, чтобы надежда магического мира оказался… нарбоманом!

— Наркоманом, Корнелиус, наркоманом, — терпеливо повторил директор, — я понимаю вашу озабоченность и разделяю ее. Но поймите, если мы имеем дело с разрушенной психикой Поттера, то это быстро выйдет наружу. Может быть, сразу поместим его в психиатрическую палату и объявим, что в борьбе с темными силами Поттер получил серьезную травму, от которой вряд ли оправится?

Фадж замахал руками:

— Такое признание подорвет авторитет министерства. Только не это! Нужна более оптимистичная формулировка.

— Не думаю, что совесть позволит мне обманывать магическое сообщество.

«На мое место метишь, сволочь!», — злобно подумал Фадж.

«Сам сволочь! Мелко берешь! Нужно мне твое обкаканное место. Я себе другое место присмотрел», — усмехнулся про себя Дамблдор.