Гарри Поттер и Три Пожилых Леди (СИ)

Миссис Бересфорд, в прошлом делопроизводитель в полиции Саутгемптона и вдова легендарного в узких (хотя и не вполне респектабельных в силу профессиональной специфики) кругах старшего инспектора Томаса Бересфорда, по вторникам и пятницам подменяла на коммутаторе местного полицейского участка телефонистку. Разумеется, это было временное решение, и с установкой нового японского оборудования должность телефонистки вообще должны были сократить, но пончики миссис Бересфорд, которые она приносила на каждое дежурство, были так хороши, что суперинтендант МакФергюссон не проявлял особой настойчивости в запросах на ускорение поставки.

Мисс Стрит же, около десяти лет назад переехавшая в Литтл-Уингинг из Калифорнии, после нескольких лет довольно настороженного к себе отношения нашла себя в органах опеки. По слухам (не подтверждаемым и не опровергаемым самой мисс Стрит), в Америке она была младшим партнером в адвокатской конторе и, несмотря на различие в законах, довольно быстро разобралась с местной спецификой. Другим удивительным фактом оказалось то, что никогда не бывавшая замужем мисс Стрит неплохо находила общий язык с детьми, включая не слишком воспитанных. Впрочем, минимум раз в год мисс Стрит принимала гостя из Америки — представительный сорока-или сорокапятилетний адвокат гостил у мисс Стрит неделю или около того, а однажды провел в Литтл-Уингинге целый месяц, сопровождаемый несколько излишне жизнерадостной женщиной с двумя столь же излишне жизнерадостным детьми. И хотя нравы в Калифорнии значительно свободнее таковых в Суррее, местное общество предпочло считать мистера Стрита племянником мисс Стрит. Хотя отдельные представители упомянутого общества прекрасно владели искусством тонких интонаций, так что слово «племянник», особенно в исполнении проживающей на Тисовой улице Петуньи Дурсль, иногда звучало несколько двусмысленно.

Поскольку целью любого клуба, особенно столь респектабельного, является поддержание контактов между людьми одного положения, интересов или склада характера, неудивительно, что Литтл-Уингингская секция Клуба Пожилых Леди довольно быстро обзавелась своеобразной фракцией в составе двух описанных ранее миссис и одной мисс, державшихся несколько наособицу от известных благотворительниц и ревностных прихожанок.

Впрочем, такие фракции возникают в любых клубах, и точно так же в любых клубах такие радикальные фракции подвергаются легкому остракизму, что, в соответствии с теорией положительной обратной связи, только укрепляет отношения фракционеров.

Отношения упомянутых выше пожилых леди были крепки и нерушимы уже почти десять лет.

***

Миссис Кейн, миссис Бересфорд и мисс Стрит сидели на веранде принадлежащего миссис Кейн дома на улице Глициний, 12, и говорили о погоде. Разговоры о погоде вообще являлись одной из двух вечных тем, достойных Клуба. В самом деле, биржевые котировки, государственные границы и даже нефтяные маршруты, занимающие умы небезнадежных, но все еще слишком юных и потому несколько суетливых людей во всяких молодежных песочницах — давосах и бильдербергах, — слишком преходящи для тех, кто готовится к Встрече. Погода же как существовала до того, как появились биржи, государства и нефть, так и будет существовать после того, как эти понятия канут в Лету.

Разумеется, они пили чай — по крайней мере, миссис Кейн и миссис Бересфорд. Мисс Стрит, будучи американкой, предпочла бы свой ужасный американский кофе. Но — увы! — ужасного американского кофе в доме миссис Кейн не водилось никогда, поэтому мисс Стрит, уже привычная к несовершенству этого мира, просто сидела напротив своей чашки, иногда касаясь ее, чтобы не так нервировать приятельниц.

К сожалению, погода на излете лета была прекрасной, и долго обсуждать ее было трудно. Что ж, тем быстрее разговор перейдет на вторую достойную Клуба тему: обсуждение и порицание нравов молодого поколения… Ибо нравы молодого поколения как были ужасны до появления биржи, нефти и государств, так и останутся ужасными после их исчезновения. Так или иначе, для смены темы нужен был лишь повод, и повод не замедлил воспоследовать.

— ПОТТЕР! Вон он! Держи его, Деннис! Уйдет же! — сначала по улице вдоль забора пробежал встрепанный черноволосый мальчик в очках-велосипедах, одетый в мешковатые штаны и куртку на пару размеров больше.

Бежал мальчик легко и привычно, видна была большая практика. Разбитые кроссовки мягко шлепали по тротуару. Следом за ним, с отставанием ярдов на пятьдесят, промчался памятный миссис Кейн по ее последнему году в школе Пирс Полкисс с двумя приятелями, фамилии которых миссис Кейн не могла припомнить, а еще секунд через десять мимо палисадника пропыхтел явно страдающий от раннего ожирения младший Дурсль — да, помнится, Дадли, Дадли Дурсль.