Гарри Поттер и узник Азкабана

— Спасибо, — поблагодарил Гарри, взяв в руки пакетик с маленькими чёрными перечными постреляками. — На что похож Хогсмёд? Где вы побывали?

Они побывали — везде! У Дервиша и Гашиша, в магазине волшебного оборудования; в Хохмазине Зонко; в “Трёх метлах” — пили горячий усладэль из больших кружек; и во многих других местах.

— А почтовое отделение, Гарри! Там сотни две сов, не меньше, все сидят на полках, на каждой нанесён цветовой код, в зависимости от того, как быстро надо доставить письмо!

— А в “Рахатлукулле” появился новый сорт ирисок; они бесплатно давали попробовать, вот кусочек, смотри!..

— Кажется, мы видели людоеда, честно, в “Трёх мётлах” кого только нет!..

— Жалко, что нельзя было принести тебе усладэля, так здорово согревает…

— А что ты делал? — озабоченно спросила Гермиона. — Уроки?

— Нет, — ответил Гарри. — Пил чай с Люпином у него в кабинете. А потом пришёл Злей…

Он рассказал про кубок. Рон разинул рот.

— И Люпин выпил? — поразился он. — Совсем с ума сошёл?

Гермиона поглядела на часы.

— Знаете, лучше бы нам поторопиться, пир начнётся через пять минут… — И они поскорее вылезли в дыру за портретом и влились в толпу, продолжая обсуждать Злея.

— Если он… ну, вы понимаете… — Гермиона понизила голос и испуганно оглянулась по сторонам, — если он хотел отравить Люпина… он не стал бы это делать на глазах у Гарри.

— Да, наверно, — согласился Гарри. Они достигли вестибюля и прошли в Большой зал, украшенный многими сотнями тыкв со свечами внутри, облаками трепещущих крылышками летучих мышей и многочисленными узкими оранжевыми лентами, лениво плавающими под штормовым потолком подобно водяным змеям.

Угощение было великолепным; даже Рон с Гермионой, до отвала наевшиеся сладостей в “Рахатлукулле”, всё-таки умудрились впихнуть в себя по две порции каждого блюда. Гарри постоянно посматривал на учительский стол. Профессор Люпин был весел и выглядел не хуже обычного; он оживлённо беседовал с крошечным профессором Флитвиком, преподавателем заклинаний. Гарри перевёл взгляд дальше, к тому месту, где сидел Злей. Ему кажется или Злей действительно чересчур часто взглядывает на Люпина?

Пир закончился спектаклем, устроенным привидениями “Хогварца”. Они дружно выскользнули из стен и продемонстрировали трансформационное скольжение; большой успех выпал на долю Почти Безголового Ника, гриффиндорского призрака, представившего сцену собственного незадавшегося обезглавливания.

В такой приятный вечер даже Малфой не сумел испортить Гарри настроения, хотя и прокричал громко, на весь зал: “Дементоры велели кланяться, Поттер!”.

Гарри, Рон и Гермиона вслед за остальными гриффиндорцами отправились обычной дорогой к себе в башню, но, дойдя до коридора, в конце которого висел портрет Толстой Тёти, обнаружили там столпотворение.

— Почему никто не проходит? — ничего не понимая, спросил Рон.

Гарри поверх голов постарался разглядеть, в чём дело. Похоже, портрет был закрыт.

— Пропустите, пожалуйста, — донёсся голос Перси, и вот уже он сам важно протиснулся вперёд. — Что за задержка? Не могли же вы все забыть пароль — позвольте, я лучший ученик…

И тут вдруг мёртвое молчание овладело собравшимися, начиная с самых ближних к портрету рядов, как будто холод, быстро распространившись, заморозил толпу. Стало слышно, как Перси сказал неожиданно звонким голосом:

— Кто-нибудь, позовите профессора Думбльдора. Скорее.

Головы повернулись; задние ряды встали на цыпочки.

— Что случилось? — спросила только что подошедшая Джинни.

Секунду спустя прибыл профессор Думбльдор и стремительно прошёл к портрету; гриффиндорцы прижались друг к другу, освобождая ему проход, а Гарри, Рон и Гермиона продвинулись вперёд, чтобы посмотреть, в чём дело.

— О, бо… — Гермиона схватила Гарри за руку.

Толстая Тётя исчезла с портрета, изрезанного так жестоко, что полоски холста валялись по всему полу; большие куски были начисто оторваны.

Думбльдор быстро оглядел изуродованную картину, обернулся с очень трагичным видом и встретился взглядом с профессорами МакГонаголл, Люпином и Злеем, торопливо приближавшимися к месту происшествия.

— Нужно найти её, — приказал Думбльдор. — Профессор МакГонаголл, пожалуйста, немедленно отыщите мистера Филча и попросите его обыскать все картины замка — нет ли где Толстой Тёти.

— Вам повезёт, если вы её найдёте! — раздался гадкий голос.

Это выкрикнул полтергейст Дрюзг. Он барахтался в воздухе, явно наслаждаясь жизнью, как, впрочем, и всегда, когда он сталкивался с разрушением или несчастьем.

— Что ты имеешь в виду, Дрюзг? — спокойно спросил Думбльдор, и ухмылка слиняла с лица полтергейста. Он не осмеливался дразнить Думбльдора. Вместо этого он заговорил елейным тоном, который был ничуть не лучше, чем гаденькое хихикание.

— Ей стыдно, Ваше Директорство, сэр. Не хочет показываться на глаза. Видел, как она убегала по пейзажу на четвёртом этаже, сэр, петляя между деревьями. Кричала ужасно, — радостно поведал Дрюзг. — Бедняжка, — прибавил он неубедительно.

— Она сказала, кто это сделал? — невозмутимо спросил Думбльдор.