Гарри Поттер и Змей Слизерина

Гарри пожал плечами. Его распирало от счастья, и делиться ни с кем почему-то не хотелось. После такого внутреннего напряжения он чувствовал себя как бы в невесомости. Он знал, что это состояние скоро уйдет, а потому старался задержать его хоть на немножко, в конце концов, в ближайшее время его ждали только бесконечные полки с книгами и полное отсутствие свободного времени. Поэтому ему доставляло удовольствие видеть крайнее изумление на лицах друзей. Он допил свой тыквенный сок и пошел в библиотеку писать письмо Джинни. Кое-что он мог ей рассказать, но, разумеется, не все…

Экзамен был окончен. Опустошенный, еле передвигая ноги, Гарри вышел в коридор к ожидавшим его Рону и Гермионе. Выражение его лица не могло сказать им ничего определенного.

— Ну? — осторожно спросила Гермиона.

Гарри закрыл глаза и медленно поднял вверх большой палец.

— «Превосходно»? — не веря своим глазам, воскликнул Рон.

— Да, — неуверенно ответил Гарри и разразился нервным смехом. — По крайней мере, я теперь, может быть, переживу сегодняшнюю тренировку.

— Разве он тебя не отпустит?

— Отпустит? — Гарри пребывал в некотором ступоре. — Не думал об этом. Вообще-то, мне не хотелось бы.

— Мазохист, — сказал Рон, качая головой. — Кстати, чтобы ты потом не сильно мучился — после тренировки, я имею в виду, — я кое-что достану у Фреда и Джорджа.

— Великолепно! — Гарри потянулся и посмотрел на часы. — До тренировки еще два часа, пойду, черкну пару строчек Джинни.

— Как хочешь, — ответил Рон несколько разочарованно.

— Успокойся уже со своим пивом! — фыркнула Гермиона и обратилась к Гарри. — Ты еще не слышал про вечеринку?

— Что за вечеринка?

— Для выпускников. Мы сюда тоже относимся, хотя мы старше, чем весь седьмой курс. Только подумай, потом у нас месяц отдыха, а потом — меня трясет при одной только мысли — уже вступительные экзамены! Я думаю, вечеринка была бы сейчас, как нельзя, кстати.

— Наверное. А мне еще нужно кое-что сдать, — вздохнул Гарри.

— Да все у тебя получится! — твердо сказала Гермиона. — Я так горжусь тобой!

— Я, между прочим, получил «Выше ожидаемого»! — нахохлился Рон. Гермиона не обратила на него внимания — она слишком хорошо знала жизнь.

Джинни написала в последнем письме, что приедет вместе со своими братьями, и сердечно просила Гарри больше стараться при подготовке к экзаменам, так как она очень хотела, чтобы все у него получилось. Гарри же боролся со своей вечной неуверенностью и пытался понять, усиливали ли дополнительные занятия со Снейпом это чувство или нет. Тот, в свою очередь, предъявлял к Гарри очень высокие требования, так что Гарри приходилось преодолевать свою усталость и нежелание, и он приходил на занятия всегда подготовленным. Несмотря на все насмешки, неизменно сопровождавшие каждый урок, Гарри теперь совершенно по–другому воспринимал то, что с ним происходило. К тому же, он начал замечать, что Снейп даже тосковал по нему, если он по какой-то причине не мог прийти на тренировку. Это обстоятельство его радовало и поражало одновременно. Рон вообще не мог этого постичь, хотя и старался. Гермиона, как обычно, была целиком и полностью собой довольна, так как ее правота опять была подтверждена. Гарри, однако, был очень рад тому, что у него почти не оставалось времени размышлять обо всем этом.

Прощальная вечеринка пришла весьма неожиданно для трех друзей и принесла с собой печаль и какую-то безутешность. Впрочем, рядом была вся старая компания, что несколько смягчало горечь предстоящего расставания со школой. Гермиона часто принималась плакать в тот день, Рон при этом становился совершенно беспомощным и начинал судорожно искать Джинни для помощи. В голове Гарри царила сумятица, и он был скорее умиротворен, чем грустен. Фред и Джордж закатили такой фейерверк, что Хогвартс, вероятно, помнил его до конца своей истории. Все учителя танцевали и развлекались, и некоторые получили шок, когда Хагрид тоже вышел на танцпол и самая большая люстра обвалилась. Никто не пострадал, но Хагрид, жутко смутившись, больше танцевать не стал и сел рядом с Гарри.

— Э–э, лучше-ка я посижу, — он в раздумье посмотрел на юношу. — Как, будешь меня навещать?

— Что за вопрос, Хагрид? — улыбнулся тот и принялся ковырять ложкой в тарелке.

— Я думаю, дело тут вовсе не во мне, — слегка помрачнел великан.

— Что ты хочешь сказать? — Гарри напрягся. — Мне дорог весь Хогвартс и все, кто имеет к нему отношение. Что ты, собственно, имеешь в виду?

— Ну, я знаю, что ты нас не забудешь, — просветлел Хагрид. — Но это странно, ты не находишь?

— Да, немного, — пробормотал Гарри, не понимая сам, почему он так вскипел. Он украдкой бросил взгляд на преподавательский стол. Снейп откровенно скучал и что-то лениво отвечал профессору Макгоннагал. Гарри опять повернулся к Хагриду: — Я все это себе по–другому представлял.

— Где же милая Джинни?

— Да вон, опять утешает Гермиону. Знаешь, Хагрид, я думаю, она перенервничала из-за экзаменов. Что же будет на вступительных?

— Она справится, — убежденно сказал Хагрид и похлопал его по плечу. — А как насчет тебя? Ты у нас почти отличник, так ведь?