Гарри Поттер. Книга первая: Иной философский камень (СИ)

Гарри шел вместе с остальными в сторону спален Гриффиндора. После творящейся в зале какафонии, голова болела неимоверно. Как остальные такое выдерживали — непонятно. Перси, брат Рона и староста факультета вел их через потайные проходы, дабы быстрее вывести первокурсников. Однако никто не ожидал, что в одном из коридоров будут в воздухе плавать трости, а стоило парню сделать шаг, те угрожающе развернулись и принялись атаковать.

И тут у Поттера просто сдали нервы. Он выхватил пару талисманов и еще не совсем профессиональным, но уже довольно выверенным движением бросил в затаившийся сгусток эктоплазменного существа. После выхватив левой рукой третий и расположив оный напротив лица, правой начертив в воздухе рубленный символ, произнеся фразу на японском. Пивз, а это был наглый полтергейст, застыл, не в силах вырваться из простого, но в то же время надежного запечатывающего барьера и медленно выплыл этакой уродливой статуей.

— Простите, — устало проговорил мальчишка, ибо в процессе перестарался и влил слишком много маны, — но если тут не умеют держать своих аякаши в узде, то я его просто изгоню.

— Пожалуй, не надо, — Перси опешил от шока, но быстро взял себя в руки. — Призраки — часть истории школы. Кстати, — он подошел ближе к Поттеру и, понизив голос, поинтересовался, — а долго он так будет?

— Где-то с неделю. Я слил на барьер практически весь резерв.

— Дела… Так, ладно, давайте поторопимся.

Как добрались до спальни, парнишка просто не запомнил, потому что истощение дало о себе знать. Лишь благодаря Хитоши и Рону он спокойно добрался до подушки и просто вырубился.

Глава шестая

Проснулись Гарри и Хитоши как обычно рано. Сделав привычную разминку, они не знали, чем себя занять, ибо всегда после этого шла пробежка, отрабатывались каты или стрельба из лука. Но в первый день без знания территории мальчики пока не решили выходить из гостиной, боясь напороться на неприятности. Так что Поттер достал пачку узких длинных листочков и набор письменных принадлежностей и засел у камина тренироваться в создании талисманов, в основном от призраков. Его брат взял один из учебников, рекомендованных для Махоутокоро, но не входящих в план Хогвартса и принялся его штудировать.

Помещение потихоньку наполнялось просыпающимися детьми и подростками, которые с любопытством посматривали на поступившую "знаменитость". Но пока никто не лез с расспросами. И так бы всё продолжалось, пока со стороны спален девочек не выползло сонное чудо в одной пижамной рубашке и белье, держа Момо на манер плюшевой игрушки, потирая глаза рукой, в которой была зажата расчёска.

— Ни-чан, заплети косички, — говорила она на японском, так что окружающие не понимали, о чем речь.

Спустя с полминуты оттуда же как ошпаренная вылетела Гермиона:

— Ты что творишь? Тут же мальчики!

— Мион-тан, не нуди, — отмахнулась Хошино на родном языке.

Братья же понимали, что сейчас с сестрой спорить бесполезно. Гарри привычно усадил родственницу и принялся приводить её "гнездо" в порядок, пока Хироши сбегал в спальню за своими спортивными штанами.

Наблюдая, как Поттер ловко управляется с волосами девочки, некоторые сокурсницы стали с интересом присматривался. Когда же всё было готово, одна третьекурсница, что уже устала воевать с причёской, плюнула на всё и подошла к мальчишке:

— Меня зовут Лили Грин. Слушай, Поттер, можно тебя попросить… — в конце она всё же замялась.

Паренёк вздохнул. Она понимал, к чему могла привести демонстрация умения работать с волосами, ибо дома чуть ли не половина района к нему периодически наведывалась, после того, как Джун на хвасталась подругам, кто ей так хорошо заплетает косы.

— Присаживайтесь, Грин-сан. Сейчас всё будет.

И пока давшая Гермионе себя увести Хошино умывалась и одевалась, через руки Гарри прошло ещё две четверокусницы и одна семикурсница. А там и настало время завтрака.

Переход до Большого зала выдался… напряжным. Всё внимание было сконцентрировано на Поттере и, в меньшей степени, на близнецах Хошино. Разговоры слышались отовсюду: от шепотков и шушукались, до громких обсуждений. Даже розовошерстная кицунэ взывала меньше удивления, чем очкарик со шрамом.

— Слушай, Гарри, а где ты так косы плести научился? — полюбопытствовал Рон, набивая рот едой.

— Вон, глянь на ту сладкоежку, что комит кицунэ, и угадай, кто же может "по секрету" растрепать всем подругам, что "Ри-Ри-тан обалденно заплетает косички", — мальчик вздохнул. — Но там меня хоть донимали девчонки и с конкретной целью. А тут, — он повысил голос так, чтобы его услышали как можно больше людей, — я чувствую себя пандой в зоопарке.