Гарри Поттер. Книга первая: Иной философский камень

Заглянув в глубины тьмы, Гарри увидел, как начало формироваться отражение. Сначала медленно прорисовывался класс, потом — мальчик, а затем — еще два человека. Но никого рядом за ним не было. Присмотревшись в лица, он чуть не вскрикнул от удивления: на него смотрели взрослые с семейной фотографии. А если быть точным, то его погибшие родители.

Мальчик отскочил от артефакта и попытался привести бушующие мысли и эмоции в порядок. Это не может быть реальностью. Они умерли. Их убили. Он призвал Хари и вновь глянул во тьму. Все то же самое, но теперь отразилась и аякаши. А после медленно стали проявляться и другие люди: его друзья и родные, что окружали парнишку…

Дамблдор поймал Поттера на третью ночь. Когда старый маг зашел в класс, ведомый странными слабыми вспышками маны, гриффиндорец даже не повернул голову, сидя на полу.

— Не спиться, Гарри? — директор не ругался. Его голос был мягок и участлив.

— Простите, сенсей, — мальчик продолжал рассматривать артефакт.

— И давно ты тут?

— Третью ночь.

Альбус нахмурился. Ребенок просто не мог сюда попасть, если не… Мантия-невидимка поблескивала в падающем через окно лунном свете. Но как? Мужчина уже обыскался ее. Но Гарри не мог нигде достать этот артефакт, что несколько дней назад лежал в кабинете директора.

— Мальчик мой, ты знаешь, как называется это зеркало?

— Еиналеж — Желание. Это простая анаграмма, сенсей.

— Боюсь тебя расстроить, но оно… — начал было Альбус.

— Опасно? Я понимаю. Как там говорил один немаг? — мальчик на несколько секунд задумался. — Если долго всматриваться в Бездну, то она посмотрит на тебя в ответ.

— Тогда ты должен понимать, что оно не вернет родителей. Лишь сведет с ума от того, что невозможно получить, — директор присел рядом прямо на пол рядом.

— Знаете, сенсей, именно их я и увидел в первый раз, — медленно проговорил Гарри. — Потом — всю семью: и родных, и приемных. Они улыбались мне. Но потом я вспомнил, — от мальчика потянуло холодом, — кто лишил меня всего. И теперь я ничего не вижу в зеркале. Просто потому что не знаю, как выглядит то чудовище, которому я отомщу когда-нибудь.

Дамблдора проняло. Он никак не ожидал таких слов от юнца одиннадцати лет. Может, тогда стоит с ним серьезно поговорить и раскрыть карты? По крайней мере те, что Гарри не знает, ведь о пророчестве ему явно поведали.

— Скажи мне, мой мальчик, ты знаешь о судьбе, что тебя ждет?

Поттер, наконец, повернулся к директору.

— Да, сенсей. И что может ждать Лонгботтома, который тоже может быть избранным из пророчества.

— Ты меня удивил, мой мальчик. Скажу прямо: Я не хотел вас двоих втягивать в это безумие. По крайней мере пока не выучитесь и не станете взрослыми магами. Но похоже, что одного желания мало. Боюсь, вскоре произойдет что-то по настоящему опасное. Если что-то случиться — не стесняйся обращаться. В этой войне должны сражаться взрослые, но не дети.

— Спасибо, сенсей, — выражение лица Гарри смягчилось и пред директором вновь предстал обычный мальчик.

— Прежде, чем мы разойдемся, скажи, откуда у тебя эта мантия? — Дамблдора снедало любопытство.

— Я обнаружил ее среди подарков на Рождество.

— Вот оно как… Что ж, береги ее. Это артефакт твоего отца, — старый маг потрепал мальчишку по голове. — Если бы я знал тогда, ни за что не взялся на изучение эту необычную мантию.

— Так значит Вы мне ее прислали?

— Хотелось бы, но нет. Я собирался тебе отдать ее позже, когда подрастешь, — мужчина поднялся с пола и подошел к зеркалу. — Однако на днях она пропала.

— Но что в ней такого необычного?

— Знаешь, мой мальчик, — старый маг взмахнул палочкой, расчищая кусок пола от пыли и материализую плед, — давай все-таки задержимся. Я расскажу тебе о Дарах Смерти…

Глава одиннадцатая

С рождественских праздников прошло четыре месяца. Гарри еще какое-то время мучался с кошмарами, но все-таки они отошли. Семья и друзья позитивно сказывались на настроении.

Конец апреля ознаменовался усиленными тренировками по квиддичу в преддверии финала. За кубок в этом году боролись с Когтевраном, а вот в общем зачете по школе — со Слизерином. Победа отбросит Гриффиндор сразу на сорок очков вперед. А там останется только и поддерживать отрыв, что было относительно просто, ибо вскоре начнутся экзамены. Главное — держать в руках близнецов Уизли. И Джун, которая, все-таки спелась с этими оболдуями, добавляя японского колорита к проказам.

Первая суббота мая выдалась жаркой. И дело было не в том, что ласковое весеннее солнышко приятно ласкало своими лучами… Все девяносто минут матча пролетели в нескончаемой борьбе за первое место. Ученики что на поле, что на трибунах были на нервах, включая Слизерин и Пуффендуй, которые уже отыграли на третье и четвертое место соответственно.