Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)

Угу. Прямо сейчас возьму и обрыдаюсь. А то, что тот же самый Гиппократ Сметвик использует те же тёмномагические ритуалы для исцеления больных — это так, семечки. И вообще, вся эта история явно шита белыми нитками. Но высказывать сомнения опасно — наверняка версия придумана Светлейшим, и если мы сейчас начнём задавать вопросы, то привлечём к себе совершенно излишнее внимание.

— Спасибо, мадам Помфри, — вежливо поблагодарил я. — Только прошу вас, позвольте мне взглянуть на Дадли. Обещаю, что не буду шуметь, а ребята здесь подождут.

Медиведьма вздохнула, но всё-таки позволила мне пройти в палату к Дадли. Он действительно спал, но мне не понравился его вид. Лицо Дадли было бледным, но на щеках и на лбу полыхали три ярких пятна почти правильной круглой формы.

— Дадли, — позвал я, — Дадли…

Кузен слабо дёрнулся, но не шевельнулся, и в голову мою стали закрадываться нехорошие подозрения. Я тихонько дотронулся сначала до щеки кузена, затем до лба и убедился в том, что бледная кожа была слишком холодной и липкой, а вот пятна… пятна полыхали жаром. Это явно не магическое истощение. Но что же это? Что-то знакомое, об этом мне рассказывал Сметвик.

Стоило вспомнить целителя, как в голове зазвучал его негромкий голос:

«Драконья оспа опасна для взрослых, дети до четырнадцати лет ею практически не болеют. Но если у взрослых на лбу и щеках сразу образуются характерные нарывы, такие же образуются под коленями, в паху и подмышками и быстро начинают гноиться, то у детей клиническая картина похожа на магическое истощение, однако на лбу и щеках появляются характерные красные пятна, горячие на ощупь. Состояние больного при этом напоминает долгий сон в течение двенадцати-двадцати часов. Потом пятна пропадают, ребёнок просыпается и выглядит здоровым. У детской драконьей оспы продолжительный скрытый период, продолжающийся от двух месяцев до полугода. Больной в этот период не заразен, но когда скрытый период заканчивается, он сгорает в течение недели с характерными для взрослых признаками — язвами, высокой температурой и мучительными болями. Больной не заразен, получить заболевание можно только тогда, когда его кровь попадёт в ранку на теле здорового человека. Но если заболевание начнётся в открытой форме — оно неизлечимо. Перенёсший его ребёнок обычно не умирает, но страдает его разум. Предполагается, что некий паразит поражает мозг, полностью разрушая личность такого больного. Его возможно выучить заново, но больной прочно запечатлевается на того, кто находится рядом с ним и исполняет его любые приказы. Дети, перенёсшие эту разновидность драконьей оспы, обычно живут недолго — максимум пять-семь лет и становятся идеальными рабами для тех, на кого запечатлеваются. К счастью, вероятность заражения крайне низка, за намеренное заражение ребёнка полагается Поцелуй Дементора и любой целитель и медиведьма знают внешние признаки начавшегося заболевания. Детская разновидность драконьей оспы излечима только в скрытом периоде, беда в том, что появившиеся пятна бесследно пропадают, когда ребёнок просыпается».*

Ёрш твою меть! Да что ж это такое!

Мне стоило большого труда сохранить лицо и вежливо распрощаться с мадам Помфри, но когда мы вышли в коридор я быстро сказал остальным:

— С Дадли нехорошо. Сейчас я свяжусь с Сириусом.

— Всё так серьёзно? — нахмурился Конни.

— Более чем, — ответил я. — Всё, ребята, возвращаемся к себе, и молчим. Ничего не знаем, ничего не видели. Просто хотели навестить друга. Драко, скажи Северусу, пусть свяжется с нами по твоему Сквозному зеркалу.

Хорошо, что вся наша компания — народ понятливый, и лишних вопросов не задают. Гермиона, Невилл и Драко отправились к себе, а мы втроём добежали до спальни, где я достал из кошеля сквозное зеркало и торопливо связался с Сири:

— Гарри? — слегка удивился он. — Что-то случилось?

— Случилось! — ответил я. — Быстро вызови целителя Сметвика и немедленно прибывайте в Хогвартс. Дадли заражён детской драконьей оспой. Он пока в Больничном крыле, но к вечеру все признаки пропадут и его выпишут.

— Мерлиновы яйца! — выпалил Сири. — Ты уверен, Гарри?

— Сам буду рад, если ошибся! — отрезал я. — Поторопитесь!

— Хорошо, — кивнул Сири и отключился. А сквозное зеркало в руке Конни завибрировало и раздался сердитый голос Северуса:

— Конни, что произошло? Почему Гарри так встревожен?

Я взял зеркало и коротко обрисовал ситуацию. Северус произнёс несколько слов о Мерлине и его ближайшей родне в очень интересных сочетаниях, потом упомянул мадам Помфри примерно в той же интерпретации и мрачно проворчал:

— Эта… медиведьма уверила меня, что с мальчиком ничего страшного! Почему я не перепроверил?

— Спокойно, Северус, — мрачно сказал я. — Меня другой вопрос волнует. Сметвик мне говорил, что признаки детской драконьей оспы знает любой целитель и любая медиведьма. Помфри не могла не понимать, что происходит с Дадли. И у меня есть большой вопрос — кто хотел сделать раба из моего кузена?

*Пассаж про детскую разновидность драконьей оспы целиком и полностью на совести автора.