Гарри Поттер. Тот самый? (СИ)

  - P.angil! - наконец прозвучало слово-Ключ, и маленький телепорт, созданный усилиями Поттера и древним Воззванием, выплюнул в сторону врага комок Нечто, облеченный в покровы золотого света. Свет нужен был скорее, чтобы защитить мир от снаряда, нежели снаряд от мира...

  Но змей защитился. Его тело застыло в последнем 'знаке' - он изобразил нечто вроде вогнутой поверхности, если, конечно, мысленно соединить изгибы его туловища одной плоскостью. А в центре этой импровизированной полусферы возник зеленый глаз портала, откуда потянуло Бездной. И комок Хаоса канул в нее, как камень в воды океана.

  Спецэффекты погасли. Гарри, дезориентированный последним колдовством, стоял совершенно беспомощный... Змей приготовился к последнему прыжку...

  И Реддл уже распахнул рот для демонического хохота...

  Но тут, с орлиныным клекотом откуда-то из-под потолка спикировал феникс директора, прикрыв Гарри своим телом. Змей тут же вперил ставший материальным взор в птицу. Между ними будто шла незримая для всех, кроме оклемавшегося Гарри, борьба. Парень же наблюдал, как луч взгляда Принца змей медленно продавливает огненную сферу защиты Принца птиц. И вот феникс не выдержал. Последним усилием, перед тем как обратиться пеплом, он выжег глаза василиска. Казалось бы, на этом все, но...

  Гарри метнулся к горстке пепла, из которой через пару часов возродится новый феникс, и выхватил оттуда редчайшую драгоценность - Суть феникса, возникающую именно при таких, невероятных обстоятельствах.

  Теперь все стало проще. Феникс, помимо уничтожения главного оружия змея, сделал еще одну важную вещь - создал две зияющие дыры в защите василиска. Миг, и Авада отправилась на свидание с безобидным теперь змеем, а Гарри подошел к Тому Риддлу.

  - Прощай, неудачная копия. Теперь ты умрешь. Occidere spiritum! - и фантом исчез. Гарри спешно направил палочку на дневник: - Leporem cantamen! - и наблюдал, как рассеивается вся темная магия Томаса Марволло Риддла. Дневник же так и остался неповрежденным.

  - Гарри... - вдруг тихо донеслось до него. Учитывая усиленный слух, шепот был практически не слышим.

  Гарри бросился к Бетельгейзе - за всем произошедшим ее присутствие как-то отошло на задний план.

  Она была плоха. Дневник Тома выкачал из нее практически все силы, это было видно по мертвенной бледности кожи, потухшему взгляду и тусклой, почти серой ауре.

  - Держись, я сейчас. Vegeto torulus! - взгляд ее прояснился, сердцебиение ускорилось, кровь прилила к коже, возвращая естественный цвет. - А теперь - Sanatio!

  Бетельгейзе почувствовала, как холодное дыхание смерти покидает ее тело, проясняется разум. Гарри наблюдал, как наполняется красками аура.

  - Somno agitur, - тихонько произнес он последнее заклинание, заклинание целительного сна.

  - С-спасибо... - прошептала девочка. - Ты уже второй раз меня спасаешь... а я тебе так и не рассказа-а-а... - и, сладко зевнув, уснула.

  Гарри вздохнул, думая, что знает, о чем хотела рассказать ему Бетти - конечно о своем участии в этой истории. Он ошибался, но ему не долго осталось заблуждаться относительно этого своего вывода... Так вот, со вздохом Гарри поднял на руки спящую девочку, и зашагал к выходу.

  ***

  Когда он ввалился в учительскую, сам в безукоризненно чистой мантии, но с грязной и промокшей (а в Комнате пол был грязен и влажен) Бетельгейзе на руках, на это почти никто не обратил внимания. Все внимание было сосредоточено на трех других людях - Гилдерое Локхарте, загнанно прятавшемся за своими уже собранными чемоданами, Люциусе Малфое, который самозабвенно орал на него, и Альбусе Дамблдоре, с лукавой улыбкой смотрящем на все это.

  - Вы же герой! - орал Малфой. - Идите и достаньте оттуда мою дочь! Вы же великий маг, победитель столь многих опаснейших существ! И вообще! Что это за чемоданы? Неужто... вы собрались бежать?! А может, и все описанное в ваших книгах - ложь?

  - В-в-вообще-то т-так и есть... - робкий и какой-то растерянный голос Локхарта раздался из-за горы чемоданов. Похоже, Гилдерой и сам не понял, что сказал, так как находился в абсолютной прострации.

  - Что вы сказали? Дамблдор! Как Глава Совета Попечителей я требую, чтобы этого жалкого идиота сняли с должности! Я не желаю, чтобы моих детей учил этот... этот!..

  - Хорошо, Люциус, я запомню твою просьбу, - спокойно, чуть хрипловато сказал директор. - Но я все же попрошу тебя обратить внимание на дверь. Там ты можешь найти... нечто небезынтересное.

  - Что? На дверь?.. - Люциус Малфой недоуменно развернулся, и увидел Гарри с Бетельгейзе на руках. На лице лорда Малфоя мелькнуло какое-то чувство, но было быстро вытеснено радостью пополам с беспокойством за свою дочь.

  - Телли! Телли, доченька! - лорд Малфой, позабыв обо всем, включая окружающих, сбросил маску спесивого аристократа. Он подбежал к Гарри, и аккуратно принял у него из рук девочку.

  - Телли! Очнись! Что с ней? Дамблдор? Мадам Помфри? Что с моей дочерью?

  - Полагаю, она под воздействием целительного сна 'Somno agitur', поэтому успокойся, Люциус. Превосходное исцеляющее, Гарри. Где ты ему научился?