Гарри Тертлдав - Джо Стил

- Да? - Джон Деннисон снова хмыкнул. - Тогда, уверен, мне не нужно спрашивать, как ты здесь оказался. - Он поспешно поднял руку. - И я не спрашиваю. Тебе не нужно ничего рассказывать, если сам не хочешь.

- Плевать, - сказал Майк. - Так всё и было. Готов спорить, я здесь далеко не единственный репортёр.

- Не стану спорить. А то проиграл бы, - сказал Деннисон. - Лично я, пил, глупил и болтал о Джо Стиле. Мне кажется, тот козёл, что упёк меня сюда, хотел въехать в мой дом, но не мог добиться его у меня. Поэтому он настучал на меня гбровцам, и я выиграл путёвку от пяти до десяти, плюс огромную шишку на голове в придачу. Они до сих пор так делают, когда забирают?

- Ох, блин, конечно, да. Я говорил уже, меня "блэкджеком" шарахнули. - Майк потёр собственный синяк, тот болел и опух. - Нечто вроде приветственного подарка.

- Точнее, приветственного ударка, - сказал Джон.

Среди всего прочего, чего Майк не планировал делать в трудовом лагере, смеяться до упаду стояло на высоком месте в списке. И всё же, он рассмеялся.

***

Чарли пришлось позвонить Стелле и рассказать, что он ничем не смог помочь Майку. Та ударилась в слёзы.

- Что я буду делать без него? - причитала она.

Чарли не знал, что на это ответить. Он не знал, мог ли вообще кто-нибудь дать ответ.

И, как будто чтобы удовольствие было полным, Чарли пришлось позвонить родителям и сказать им, что он не смог помочь Майку. Трубку сняла мама. Бриджит Салливан восприняла новость не очень хорошо.

- Почему ты его не остановил? - требовательно спросила она. - Почему не удержал его от написания всех этих вещей о президенте? Тогда у него не было бы неприятностей.

- А, что я должен был делать, мам? Он взрослый человек. Ствол к его голове приставить? Или платок с хлороформом к носу приложить?

- Я не знаю, - сказала его мать. - Я знаю только то, что ты его не остановил, а теперь он в том ужасном месте, откуда люди не возвращаются.

Она тоже начала плакать.

Он, как можно скорее повесил трубку, и всё же недостаточно быстро. Затем он прошёл на кухню, достал из холодильника контейнер со льдом, положил в стакан три куска, и залил их на три пальца бурбоном.

- Мда, чувак, это было весело, - произнёс он, когда вернулся в гостиную.

- Звучало похоже на то, - сказала Эсфирь.

Чарли от души отпил.

- Ух! Крепкий какой! Как раз для моих тревог. - Он перевёл взгляд от стакана на жену и обратно. - Прости, милая, не хотелось грубить и злиться. Хочешь и тебе налью?

- Спасибо, нет, - ответила она. - Последнее время бурбон мне не очень по вкусу.

- Ты о чём? Это же "Уайлд Тёрки", а не дешёвое пойло, которое выскребают из бочек, и дерутся за каждую бутылку с пистолетом в руках.

- Всё равно, вкус не очень, - сказала Эсфирь. - Кофе тоже на вкус не очень, и даже чай. Наверное, потому что я в положении.

- В поло... - Чарли остановился на полуслове. Он не удивился - он знал, когда у неё месячные, и знал, что они не настали. И всё же, услышать такие новости официально - большое дело.

Она кивнула.

- Именно так. Мы этого хотели. И мы к этому идём. Я немного подумала, когда точно поняла, что у меня будет ребёнок. Если я всё правильно рассчитала, наш младшенький пойдёт в ВУЗ в 1956 году. Ты можешь в это поверить?

- Раз уж ты упомянула, нет, - сказал Чарли после нескольких безуспешных попыток. - Он, наверное, будет летать в школу на ракетомобиле, носить телефон в кармане рубашки, а летние каникулы проводить на Луне.

Эсфирь рассмеялась при этих словах.

- Похоже, прошлогодний сериал про Флэша Гордона* размягчил твои мозги.

- Может, так, а, может, нет, - сказал Чарли. - Погляди, где мы были двадцать лет назад. Ни у кого не было радио. Модель "Т"* была лучшим автомобилем, какой только может быть. Люди пользовались ящиками для льда - у кого они были, а не холодильниками. Мы оставляли карточки для ледовщика, где указывали, сколько оставить. Самолёты делались из дерева, ткани и проволоки. Можешь представить, что они сказали бы насчёт DC-3*, если бы ты смогла запихнуть его в машину времени и отправить назад?

- Флэш Гордон, - повторила Эсфирь, но на этот раз голос её звучал задумчиво, а не веселым и насмешливым. Она сменила тему: - Как ты бы хотел его назвать?

- Если будет мальчик, только не Чарли-младший, - мгновенно ответил он. - Пусть будет кем угодно, только не калькой со своего бати.

- Хорошо, - сказала Эсфирь. - Я тоже об этом подумала. У евреев обычно не принято давать детям имена тех, кто ещё жив. Если бы ты захотел, я бы не стала спорить, но я не сожалею о твоём решении.

- А если будет девочка?

- Сара? Как маму моей мамы?

- Хм... - Чарли обдумал это имя. - Сара Салливан. Может быть неплохо, даже если похоже на персонажа "Ирландской розы Эби"*.

- Мы с тобой сами - персонажи "Ирландской розы Эби", только в обратную сторону, - сказала Эсфирь. - Можно четыре или пять раз набить "Поло Граундс"* парочками, как в "Ирландской розе Эби". Или еврейско-итальянскими, итало-ирландскими, русско-ирландскими, какими угодно. Нью-йоркские дворняги, вот мы кто.