Гарро

Обычно лупенаты держались подальше от границ населённых пунктов, предпочитая охотиться на неосторожных путешественников. То, что эта охотящаяся пара подошла так близко к трущобам в яме, могло означать, что их жизненный цикл был нарушен, как и у всех остальных на Терре. Глобальная подготовка к неизбежному вторжению Хоруса, которая продолжалась день и ночь, затрагивала даже самых незначительных существ на планете.

Гарро вытащил свой меч, даже не подозревая об этом. Силовой меч Либертас, его преданный боевой компаньон на протяжении сотни лет и тысячи конфликтов, мог разрубить танковую броню при полном заряде. Его губы скривились. Это звери не заслуживали затрат энергии.

— Прочь! — рявкнул он на них, вонзая меч в землю рукоятью вверх. Гарро сделал угрожающий шаг по направлению к хищникам. — Уходите!

Но лупенаты были голодными и возбуждёнными за гранью разумного. Они атаковали, бросившись вперёд мерцающей дугой. Оба прыгнули на него, почуяв его дыхание, нацелив когти и клыки на открытую плоть его лица.

Мелькнула рука легионера, и он поймал ближайшего зверя в воздухе, хватив его за глотку. Второго он отбил в сторону тыльной стороной перчатки — он видел, как он врезался в скалу с яростным воплем.

Лупенат в его руке плюнул в него ядом, промахнувшись мимо лица, но попав на нагрудник. Капли зашипели, опаляя серую броню. Губы Гарро сжались, и он швырнул существо в направлении своего меча. Его бросок был точным, а клинок настолько острым даже в неактивном состоянии, что зверя разрубило пополам, а части его тела, кувыркаясь, скатились за край ямы. Он подошёл ко второму раненому животному и наступил ему на голову, раздавив ему череп тяжёлым керамитовым сапогом прежде, чем животное смогло встать.

С суровым лицом Гарро вернулся, чтобы забрать Либертас. Если бы он верил в знамения, то появление лупенатов точно было бы дурным.

— Волк, — произнёс осторожный голос, — атакующий из — за слепой ненависти и дикости. Что — то это мне напоминает.

Гарро взял меч и вернул его в ножны, заметив, что дождь внезапно остановился.

— Хорус не дикарь. По крайней мере пока он этого не захочет.

Он повернулся и обнаружил Малкадора, изучающего мёртвое животное с лёгким презрением. Как Сигиллайт смог подойти к нему не издав ни одного звука и ничем себя не выдав, легионер не знал. Гарро научился не задавать подобных вопросов, ибо не существовало ответов, которые бы удовлетворили его.

— Была ли необходимость в их убийстве? — спросил человек, откидывая капюшон, скрывавший его измождённые черты. Бледные, седые волосы упали на его плечи. — Звери имели такое же право находится здесь, как и ты.

— Я дал им шанс уйти, — сказал воин. — Я предложу то же самое любому врагу.

— Благороден во всём, — Малкадор пожал плечами и отвернулся.

«Он на самом деле здесь» — подумал Гарро? «Я чувствую, как некоторые его фрагменты проецировались псайкерской мощью…Вполне возможно, что каждый раз, когда Гарро представал перед Сигиллайтом, он на самом деле никогда не стоял перед ним, по крайней мере не буквальном смысле. Говорили, что псионическая сила регента Терры уступала лишь силе Императора, а Император…

Божественный не было словом, которое использовал бы Гарро, но существовало немного слов, способных объяснить силу Владыки Человечества. Если Император не был богом, то он был настолько близок к этому понятию, насколько это вообще было возможно. Образ золотого символа, двухглавой аквилы, висящей на цепочке, промелькнул в его мыслях, и он отогнал его.

Сигиллайт посмотрел на него так, будто почуял запах его воспоминаний, точно как те волки, которые уловили запах Гарро.

— Ты не нашёл то, что искал, Натаниэль, — сказал он. — Это начало тревожить меня.

— Я выполняю свои обязанности по вашему приказ, — ответил легионер.

Малкадор улыбнулся.

— Всё гораздо сложнее. Не спорь. Я взял тебя на службу из — за твоей честности, твоей…простоты. Но время проходит, и моё видение становится всё более туманным, — его улыбка померкла. — Долг превратился в бремя. Послушание раздражает и в конечном итоге становится неповиновением. Так случилось с Лунными волками, — он кивнул в сторону мёртвого лупената. — Я не замечал этого, пока не стало слишком поздно. И теперь я слежу за подобными вещами, ближе к дому.

Гарро застыл.

— После всего, от чего я отказался ради того, чтобы доказать свою преданность, — начал он, — моего легиона, моего братства…Я сказал себе, что следующий, кто посмеет усомниться в моей верности, истечёт кровью.

— Ах, но твоё обещание содержит фатальную ошибку, — ответил Малкадор, игнорируя угрозу. — Ты начал с предположения, что верность — фиксированная точка, неизменная после того, как её поставят… — Сигиллайт остановился и повернулся на восток, его глаза сузились, будто его внимание привлекло что — то, что видел только он. Спустя мгновение он отвернулся и продолжил говорить, будто ничего не произошло.