Гарт. Измененный

— Вызывают наших на бой! — пояснил капитан. — Это у них развлечение такое — самые сильные воины устраивают поединок перед сражением.

Ящер вытаращился на экран, где появился украшенный проплешинами и шрамами старый мзин с блестящим имплантом вместо верхней конечности.

— Моя говорить! Человеки! — рычал и размахивал лапами переговорщик, коверкая слова интера. — Древний ритуал «Куруг-Таг»! Пусть победит сильнейший!

— Пусть победит тот, у кого есть ракеты! — передразнил старого мзина капитан, щелкнув пальцами. — Уничтожить!

Пусковые установки флагмана выплюнули шесть легких ракет «Ноах». Они распределили цели, и на каждый истребитель мзинов нацелились два имперских изделия.

— У вас нет чести, человеки! — рявкнул старый мзин, отключаясь.

— Кха-кха! — зашипел ящер, корчась от смеха. — Глупые создания!

— Вот идиоты, они действительно думают, что мы будем играть с ними в игры! — фыркнул стратег, когда истребитель вспух огненным шаром, безуспешно пытаясь увернуться от роя поражающих элементов, выброшенного близким разрывом боеголовки.

Рядом с закручивающими замысловатые фигуры «Харкарами» лопнули другие ракеты. Вскоре прошитый крошечными осколками последний истребитель понесся к основным силам, оставляя за кормой белесый шлейф из пробитых топливных баков.

Дальнобойные орудия платформ начали стрельбу, и энергетический щит флагмана украсился радужными всплесками — рассчитанные на противодействие крейсерам и истребителям, пушки не могли даже поцарапать большой корабль, прикрытый многослойными силовыми экранами.

Ракджак’хат тяжело хрипел — воины клана бесславно гибли, а их вождь ничего не мог сделать. Большой корабль людей играючи уничтожил все оборонительные платформы и сейчас сцепился с тяжелым крейсером. Тот вращался, разряжая свои многочисленные пульсары, однако вражеские силовые щиты ему пробить так и не удалось.

— Сражайся, старый воин! — вскричал вождь, взмахнув лапой. — Ты выжил во многих безнадежных битвах — неужели погибнешь сейчас?

Ответный огонь калечил «Тиртах», не имеющий защитных экранов. Панцирь судна ненавистных человеков сверкал фейерверком вспышек, а тактическая схема отображала нарастающие повреждения тяжелого крейсера. В то время как корабли обменивались ударами, вокруг грузовиков и мобильного завода крутились последние «Харкары» и все истребители, что смог выставить клан.

В командном зале неслышно появился Шаркат Одноухий — фигура наставника сгорбилась, а хвост безвольно обвис. Старый мзин потрясенно смотрел на расправу, а по его морде катились слезы.

— Мы скоро потеряем все! — тихо прошипел вождь, когда отметка, моргнув, окрасилась в желтый цвет.

Только что враги вырвали последние клыки у тяжелого крейсера. Его капитан хрипло завыл, когда в оплавленную обшивку «Тиртаха» врезались первые бомбы, после чего экран свернулся и трансляция прекратилась. Пара пузатых аппаратов кружила вокруг обездвиженной цели, терзая ее снова и снова, — силуэт атакованного судна дрожал от множества попаданий.

Ракджак’хат закрыл глаза, чтобы не видеть агонию крейсера. Наставник издал невнятное рычание, когда одна из бомб добралась до реакторных отсеков и на месте могучего корабля, одержавшего множество побед, вспыхнула миниатюрная сверхновая.

Видя разлетающиеся обломками «Харкары», вождь дрожал от гнева — враги не принимали благородного боя, набрасываясь на каждый корабль стаей. Сейчас гибли разнотипные аппараты, управляемые молодняком, но и здесь преимущество людей было многократным.

Вождь одобрительно рыкнул, когда один из «Харкаров», ворвавшись в строй атакующих, смог вывести из строя два истребителя. Ему на помощь ринулись юркие разведчики — они больно кусали малые корабли человеков, пользуясь своей исключительной скоростью и маневренностью, однако враги расстреляли воинов ракетами.

— Темные времена, — сказал Шаркат Одноухий, когда последний «Харкар» превратился в облачко раскаленного газа, а истребители людей принялись выжигать оборонительные турели грузовиков. — Все изменилось. Честь ничего не стоит. Только клан Ракджак остался прежним!

— Да! Они заплатят! — Глава клана яростно сжал свое предплечье лапой с выпущенными когтями. По золотистой шерсти вождя потекли струйки крови, и Ракджак’хат покачнулся — большой корабль людей выпустил абордажные боты, распределившие цели. К мобильному заводу — базе клана, направились девять аппаратов, а два потянулись к грузовикам.

— Может быть, человеки пощадят самок и детенышей? — раздался в тишине командного зала несмелый рык одного из офицеров.

— Не отвечают на вызовы, — медленно покачал головой наставник. — И нам нечего им предложить! Они и так возьмут все!

— Мы никогда не сдадимся! — прорычал Ракджак’хат, размахивая окровавленными лапами. — Наши самки и детеныши умрут, как воины! А я, клянусь Шрак-Хатом, страшно отомщу человекам! Отправимся в ближайший мир, населенный этим подлым народом! Будем убивать всех!