Гарвардский баг (СИ)

— Дом рядом с дедом теперь твой, — и взгляд серых глаз хитрый, и улыбка довольная и… И я завизжала, как будто мне пятнадцать, и повисла у перехватившего меня на полпути, ржущего Гора на шее, и целовала его долго и вкусно. И снова, и опять. И говорила, что я люблю его, и что он самый лучший мужчина, и что засранец, конечно, что со мной снова не посоветовался, ведь все-таки дом — это серьезно.

— Ты убил его владельца? — спросила, когда смогла нормально соображать и эмоции уже не били через край. — Он ведь не хотел продавать… — о да, я знала, о чем говорю. Я три дня перед отъездом пыталась всеми правдами и неправдами склонить мужика к продаже.

— Ага, надо от трупа, избавится, поможешь? — притворно-серьезно кивнул Игорь.

— Да запросто, — пожала плечами. — Лес или река?

Игорь задумался на несколько мгновений, а потом его глаза хитро блеснули.

— Река, — кивнул уверенно. — Я катер хочу, — и снова улыбнулся.

— Катер — это очень здорово, — тут же поддержала идею я.

— А еще хочу, — он сжал меня чуть крепче и опять стал просто до невозможного серьезным, пытливо и внимательно заглянул в глаза, — чтобы ты за меня замуж вышла. Выйдешь?

И у меня сердце в груди взорвалось и уши на миг заложило, и казалось, что напрочь остановилось дыхание… Я просто сидела верхом на нем, тонула в ртути взгляда и не могла ничего произнести.

— Лава? — еще сильнее нахмурился Ястреб. Выглядел действительно встревоженным и таким… дураком… Реально считал, что откажусь?

— Я труп согласилась с тобой в реке утопить, — проворчала, сжимая его лицо в ладонях, — считаешь, что меня может напугать брак с тобой? Ты же вроде как гений кодинга и логики, Гор, а такие…

— Зараза, — прорычал он, не давая договорить, и накрыл мои губы своими, опять забирая дыхание и путая мысли. Кружа голову своими прикосновениями и движениям.

И я точно знала, что все у нас будет хорошо, что больше никаких багов и никаких сбоев, никаких синих экранов и битых кодов. Что мой самый главный баг — гарвардский, вполне себе живой, из плоти и крови, обнимает сейчас и целует так, что едет крыша.

— Я люблю тебя, Лава, — прошептал Ястреб, отстраняясь на миг.

— Я люблю тебя, — повторила эхом и снова вернулась к его губам.

Конец!