Гарвардский баг

— Ты напугал меня, — пробормотала Воронова немного отрешенно, не давая закончить. — Очень сильно напугал. Прости, — добавила и наклонилась за валяющимся на полу ножом, пряча взгляд. Прошла к одному из шкафов, забросила почти не глядя свое «оружие». Но поворачиваться ко мне после этого почему-то не спешила. И движения, обычно спокойные и плавные, очень сексуальные, сейчас были чуть ли не суматошными и суетливыми, по большому счету бессмысленными. Она теребила край футболки, в которой спала, поправила солонку на столешнице, коснулась собственных волос, сжала ручку шкафа, опять вернулась к футболке.

Я с места не двигался. Стоял в проеме и следил за ней, за этими судорожными действиями, за напряженной фигурой. Быстро оглядел кухню, в поисках хоть какого-то намека, разумного объяснения.

Окно открыто и холод собачий, а еще шторы почему-то опущены, хотя готов был поклясться, что, когда мы уходили отсюда после ужина, все было совершенно наоборот. Так же как был уверен в том, что еще несколько мгновений назад Славка с кем-то говорила. Говорила, пока я не пришел. По крайней мере, ее голос был слышен отчетливо в мягкой тишине полутемной квартиры.

— Ты с кем-то разговаривала, Слав? Кто-то звонил?

— С Энджи, — повернулась Воронова все-таки от столешницы, но в глаза смотреть упорно отказывалась, сверлила взглядом монитор над столом и хмурилась, как будто ничего не произошло, как будто не было сейчас ничего более важного, чем заставка ИИ, переливающаяся оттенками красного. — Она не отвечает, кстати.

Я перевел взгляд на монитор, ткнул пальцем в трекер, снова посмотрел на Лаву, сжав на миг челюсть и стараясь выровнять собственное дыхание.

Ничего. Ноль. Воронова продолжала меня игнорировать, не собиралась больше что-либо объяснять.

Ладно. Хорошо.

— Энджи, который час? — спросил машину, вскидывая бровь и скрещивая руки на груди.

— Без пятнадцати четыре, князь Игорь, — тут же отозвалась помощница. Славка заметно дернулась от звука голоса ИИ, уставилась себе куда-то под ноги, кривясь.

— Мне она не отвечала, — повела Лава плечами. — С утра проверю, что там и как, — добавила тише и, поколебавшись несколько секунд, сделала ко мне неуверенный шаг, взяла за руку. — Пойдем спать, ладно? — спросила так же тихо, но более уверенно, все еще избегая взгляда.

Врала.

Не хотела отвечать на вопросы, не хотела ничего объяснять. Только ледяные, подрагивающие пальцы в моей ладони и напряженная линия плеч. Она проскользнула мимо, заставляя немного сдвинуться, настойчиво потянула за руку.

— Энджи, выключи свет и закрой окно, — бросил я прежде, чем последовать за Вороновой. ИИ противиться не стала, выполнила требуемое и снова ушла в спящий режим.

А меня совершенно не устраивало упорное Славкино молчание, поведение настораживало: понятно, что день сегодня выдался непростым, понятно, что в последнее время вообще все непросто, что анон знатно дергает за нервы, что в Иннотек одно за другим всплывает дерьмо, но… Но за нож Воронову это все вряд ли бы заставило схватиться. И напугал ее явно не я. Что-то случилось на долбаной кухне, что-то, что напугало ее настолько, что Славка воткнула бы мне лезвие в щеку, будь мои реакции немного хуже.

И пальцы эти ледяные. Почти обжигают холодом.

— Слав…

— Давай с утра, Игорь, ладно? — вздохнула она тяжело, забираясь в постель. — Я просто вставала, чтобы попить воды. И мне до этого сон плохой приснился, вот и испугалась, — она показательно расправляла одеяло, но опять не смотрела в глаза. — Наверное, просто не проснулась до конца, вот и отреагировала так. Извини.

Снова врет. Не было в том, в первом брошенном на меня на кухне взгляде, остатков сна, ее движения не были заторможенными или неуверенными, она не была похожа на только что проснувшегося человека.

— Если бы ты проткнула мне щеку, тоже бы извинилась? — не удержался я, понимая, что начинаю раздражаться из-за того, что Лава не хочет говорить, из-за того, что врет. И получается у нее это откровенно хреново.

Славка снова дернулась, а я напрягся и подобрался на одних инстинктах, следя за ней, стараясь уловить хоть что-то, хоть какую-то эмоцию, кроме ненатуральной маски спокойствия.

Пальцы Вороновой сжались на долбаном одеяле до побелевших костяшек, какое-то сдавленное шипение сорвалось с губ. Она вскинула голову, наконец-то встречаясь со мной взглядом, горевшим ответной злостью и чем-то еще. Непонятной эмоцией, слишком похожей на ту, что я уже видел, когда Лава обнаружила сраного кролика на капоте собственного кара.

— Мне сейчас сделать что? — процедила Славка, сталь в голосе почти такая же ледяная, как и ее пальцы в моей руке мгновением назад. — Уйти спать на диван? — спустила ноги с кровати, потянулась за подушкой.

Захотелось ее встряхнуть, надавать по заднице, как непослушному ребенку.

Я оказался рядом быстрее, чем Воронова успела повернуться, силой почти вернул ее на место, сжал плечи, склоняясь к самому лицу.