Гас

Хорошо, когда он рядом, а все, что относится к музыке — далеко. И никакого давления. Нетерпюха замирает возле балконной двери. Я знаю, она не хочет идти с нами. Она никогда не выходит сюда даже, чтобы просто постоять. У нее всегда есть отговорка. И это нормально; я бы тоже не захотел проводить время с собой.

Поэтому, я очень удивлен, когда она, наконец, переступает порог балкона. Нетерпюха подходит к перилам и перегибается через них, чтобы насладиться окружающим видом. Я знаю, что мы с Франко не закончим вечер трезвыми, поэтому иду в свою комнату за бутылкой виски. Вернувшись, обнаруживаю ее сидящей за столом напротив Франко. Она, как всегда, подогнув ноги, устроилась в левом углу кресла. Это идеальная позиция, позволяющая ей демонстрировать только левую половину лица, пряча шрамы на правой. Интересно, это привычка или она все делает сознательно?

Открыв бутылку и сделав большой глоток, я ставлю ее перед ней.

Нетерпюха качает головой. Это безмолвный отказ, поэтому я не могу сказать, если ли в нем хоть толика осуждения. Иногда ее сложно понять.

— Я не пью, Густов.

Закатив глаза, хватаю бутылку и делаю еще один глоток.

Франко забирает ее у меня и выливает немного виски в стакан, который он принес с собой. Я знаю, что ему этого хотелось. Мы уже довольно давно не выпивали вместе. Сейчас, когда "Rook" набирает популярность, мы больше не ходим по клубам. Нас всегда узнают, и я начинаю чувствовать себя неловко. Смысл понятия "фанат" до сих пор кажется мне странным. Я осознаю, что им нравится музыка. Черт, да я и сам фанатею от нее. Но в этом-то и есть различие. Я ценю то, что создается. Люди — это просто люди. Да, они классные, по крайней мере, некоторые из них, но они все равно просто люди. И мне кажется извращением, когда начинают кого-то идеализировать. Когда забывают о том, что ты — личность, когда ты превращаешься в имя и становишься отражением своей известности. Когда ты перестаешь быть просто собой.

— Ну, давай же, пара стаканов с друзьями не убьет тебя.

Ее глаза вспыхивают и, мне кажется, что в этом виноват ярлык "друга". Разве это так? Разве мы друзья?

Я протягиваю ей бутылку.

— До дна, милая.

— Я не пью, — повторяет она. А потом ее глаза вспыхивают вновь. — Как насчет игры в Манкалу? — Нетерпюха едва сдерживает улыбку, бросая нам вызов.

— Да, черт возьми, — широко улыбаясь, отвечаю я. — Мы всегда за Манкалу, обожаем постебаться.

Не знаю, почему, но я чувствую себя исключительно счастливым.

Пятница, 14 июля (Гас)

На этой неделе я разбираю почту в рекламной компании Ма. Тед ушел в отпуск, и Ма собиралась временно взять кого-нибудь на его место. Я работал пару лет на этой должности, так что знаю все "от и до". В ней нет ничего сложного. Поэтому я вызвался помочь. Ма не знает, что на самом деле, именно она помогает мне. Каждое утро, вот уже на протяжении двух недель я катаюсь на серфе, а потом весь день сижу дома наедине с собой. Не могу больше выносить этого. Одиночество не делает меня счастливее. По крайней мере, не сейчас.

Не то, чтобы мне хотелось компании людей, скорее — чем-то заняться. И мне не нужно думать о работе. Я могу просто ее делать.

Это куда лучше, чем мой обычный род занятий. Музыка. Слишком много мыслей.

Понедельник, 17 июля (Гас)

Тед так и не вернулся из отпуска. Я сказал Ма, что буду помогать ей, пока она не найдет кого-то другого. Надеюсь, что это займет пару месяцев.

Пятница, 21 июля (Гас)

Ма нашла работника. Он выходит в понедельник.

Это означает, что в понедельник я возвращаюсь к реальной жизни.

Не хочу возвращаться к реальной жизни.

Воскресенье, 23 июля (Гас)

Уже середина дня, а я все никак не могу угомониться. В воде слишком людно, чтобы кататься на серфе. По телевизору нет ничего интересного. Ма на «бэби шауэр[6]». На балконе слишком тихо. Я провел на нем последние несколько часов, выкурив пачку сигарет и пропустив пару стаканчиков. Теперь я чувствую себя каким-то дерганым. Не могу сидеть спокойно. Не могу отключить свой мозг.

Я не хочу быть снаружи.

Я не хочу быть внутри.

Я просто... ничего не хочу.

Вернувшись в комнату за новой пачкой сигарет, я слышу голос Нетерпюхи. Сначала я его игнорирую, но потом понимаю, что он звучит так, как будто ей больно. Несусь в ее комнату. Дверь оказывается открытой и это очень странно. Она лежит на покрывале в спортивных шортах и растянутой футболке. И крепко спит. Если бы посреди комнаты приземлился метеорит, то и тогда она вряд ли бы проснулась. Моим первым порывом было разбудить Нетерпюху, потому что ей снится кошмар, но чем дольше я стою и смотрю на нее, тем больше меня сбивает с толку то, что происходит.

— Майкл, — повторяет она снова и снова. Каждый раз, когда Нетерпюха произносит это имя, на ее лице сменяется гамма эмоций: от боли до удовольствия, от душераздирающей грусти до неистового восторга. А потом она начинает стонать. Во сне. Знаю, я придурок и выпил больше обычного, но... черт возьми. Это так сексуально. Она стонет, снова и снова, повторяя это имя срывающимся голосом.