Гас (ЛП)

Набираю его номер. Но еще до того, как раздаются гудки, сердце начинает так сильно биться, что, кажется, у меня случится сердечный приступ. Вешаю трубку.

Полагаю, я еще не готов к этому.

Пятница, 21 апреля (Гас)

Сегодня начинаются гастроли в Вегасе. На часах восемь утра, Франко разговаривает на кухне с Ма. Нам скоро выезжать, а я еще даже не собрался. Достаю из шкафа сумку, расстегиваю ее и бросаю на кровать. А потом закидываю несколько футболок, джинсы, носки, трусы, ноутбук, зубную щетку, пасту и дезодорант.

Проверяю карманы на наличие кошелька, телефона, сигарет и зажигалки. Перекинув ремень через плечо, оглядываюсь и смотрю на ноутбук Опти. Он так и стоит нетронутым на комоде. Черт, мне очень хочется взять его, открыть и, погрузившись в мир Опти, пересмотреть все, что она оставила после себя. Хочется снова вернуть ее в свою жизнь. Но это так тяжело и интимно, что даже при мысли об этом мне хочется выть.

Поэтому я просто беру, стоящий в углу комнаты футляр с гитарой и закрываю за собой дверь.

Ма разговаривает с Франко. Но, как только я захожу в комнату, они мгновенно замолкают. Совпадение? Нет.

— Все нормально. Не обращайте внимания и продолжайте говорить обо мне.

Грубо? Да.

Есть ли мне до этого дело? Да, по отношению к Ма и Франко — есть.

Могу ли я прекратить вести себя как придурок? Нет.

Ма хмурится и обнимает меня.

Я в ответ делаю то же самое. Это своего рода извинение.

— Доброе утро, Ма.

— Доброе утро, Гас.

Она прощает меня.

И я безумно люблю ее за это.

***

Полет был недолгим, и мы очень быстро приземляемся. Такси высаживает нас перед каким-то чудовищным отелем. Сейчас одиннадцать часов. Я готов к тому, чтобы залить в себя пару стаканов чего-нибудь крепкого и поспать, но на входе нас встречает Гитлер и, не теряя времени, ведет через толпу к лифту.

И только когда мы оказываемся внутри него, начинает говорить:

— Джейми и Робби прибыли около получаса назад. У вас есть... — он отодвигает манжет рубашки и смотрит на свои щегольские "Ролекс", — двадцать минут до начала фотосессии.

Джейми и Робби устроили себе маленькие каникулы и находятся в Вегасе вот уже два дня.

Я смотрюсь в зеркальную стену перед собой. Одежда выглядит так, как будто я в ней спал. Хотя, если подумать, может, так оно и было. Немытые вот уже пару дней волосы стянуты в хвост. Слава богу, я в очках, потому что не хочу видеть уставшие, воспаленные глаза, укоризненно смотрящие на меня.

После этого наш тур-менеджер замолкает.

Как и мы.

Лифт останавливается на пятнадцатом этаже, и мы выходим следом за Гитлером. В Вегасе все слишком роскошно и чрезмерно. Я всегда ненавидел показуху и фальшь. Гитлер останавливается и открывает дверь в номер люкс, этакую квартиру внутри гостиницы. Вся мебель в нем сдвинута к стене, а какие-то люди устанавливают декорации, освещение и камеры.

Мы бросаем сумки, и Франко направляется к одному из многочисленных кожаных диванов, где уже сидят Робби и Джейми. Я подхожу к бару и наливаю стакан виски. Три глотка, и он пуст. Снова наполняю его и иду к парням.

Должно быть, я заснул, потому что через несколько минут меня будит очаровательная блондинка в узких джинсах и черном топике.

— Пошли со мной, Густов.

Ее голос гипнотизирует меня. А может, это задница. Или маленькая, но совершенная грудь.

— С радостью, — отвечаю я.

Она закрывает за нами дверь и начинает стягивать с меня одежду.

— У нас совсем немного времени, — говорит она.

Чертовски верно.

Блондинка вручает мне черные джинсы.

— Надень их.

Я в растерянности.

— Подожди. Ты хочешь, чтобы я надел это?

Она моргает, глядя на меня своими оленьими глазами.

— Именно это я и сказала. Поторопись, нам еще нужно что—то сделать с твоими волосами, пока не пришли визажисты.

Черт. Она и в самом деле хочет, чтобы я оделся. Как замечательно! Стою перед ней в одних плавках, с эрекцией, а она собирается что-то делать с волосами.

Я не пропускаю взгляд, который она бросает на мое полное внимания достоинство перед тем, как отвернуться и начать рыться в куче рубашек на кровати.

Натягиваю джинсы. Несмотря на выпуклость, они хорошо сели.

— Кстати, меня зовут Линдси, — говорит она, снова разворачиваясь, и, прежде чем вручить рубашку, пожимает мне руку.

Теперь я чувствую себя идиотом, потому что она, кажется, классная девушка.

— Кстати, меня зовут придурок.

Она смеется над моим признанием.

— Прости.

Обычно я не извиняюсь за такие вещи, да и Линдси не выглядит оскорбленной, но она просто кажется такой... милой. К тому же позже, мы, возможно, познакомимся поближе.

— Ничего страшного. Я занимаюсь этим уже десять лет, так что, можно сказать, слышала и видела все.

Линдси выглядит старше меня, но я никогда бы не подумал, что она выполняет эту работу столько лет.

Теперь смеюсь уже я. Такое ощущение, как будто у меня с плеч упала гора.

— Сядь, пожалуйста, вот сюда, — говорит она, показывая на стул. Стянув с волос резинку, она расчесывает пальцами спутавшиеся пряди.

— Хм.

Я оглядываюсь на нее поверх плеча.