Гаситель

Иванка взяла его за руку. Айнар хотел спросить: а где Зоэ, потом решил, что не стоит этого делать. За пределами тесного закоулка сновали люди, но в переулке с прилепленными друг к другу домами никого не было, только Курица крутилась под ногами. Иванка потянулась к нему, и Айнар, немного помедлив, прикоснулся губами сначала ко лбу, а потом она привстала на цыпочки, и он поцеловал ее.

Пылающий Шпиль горел над ними, словно солнце и луна разом, такой же незыблемый и вечный.

Айнар подумал, что это не имеет значения.

— Возьму, — потом сказал Айнар.

Она вздохнула.

— Ладно, пока надо вернуться к этим, — жест «палец у виска» Иванка переняла у него.

«Мне жаль, что мы ничего не смогли. Я не смог. Я хотел изменить мир, но только хуже запутался со всей этой магией, и теперь даже не знаю, жив ли, умираю, что будет дальше».

— Виктор говорил, что они собираются продолжить борьбу. Якобы, мы там немного расшатали Светочей. Как гнилые зубы в деснах, — Иванка скривилась. — Брехня, как по мне.

Курица подтвердила: «Гав!»

— Прости, — сказал Айнар. — Это я виноват.

— Нет уж, точно не ты. Тварь хотела тебя сожрать и подавилась.

«Ты повторяешь слова Зоэ. Или Виктора».

Айнар промолчал. Они шли, становилось холодно. Он обнимал ее. Они молчали.

Глава 26

В штаб-квартире Переменных, которая напоминала Айнару то ли заброшенный храм давно исчезнувшей религии, то ли просто грязный погреб, где хранили картошку, царило оживление. Сразу двое Переменных — широколицый парень, вроде бы бывший мельник, бросивший доходное дело ради зыбкого хлеба революции, и женщина лет сорока, лохматая, будто спросонья и с похмелья разом, поволокли их в большой неф. На условной «апсиде» — или просто возвышении, стояла девушка в темно-сером плаще с капюшоном. Рядом с ней Айнар заметил Зоэ и Виктора.

— А, вот и они, — Виктор поторопился, спрыгнул с «апсиды». Айнар послушно подошел ближе. Иванка и Курица обе держались поодаль, и зыркали почти одинаково неодобрительно.

Людей собралось немало, человек сорок. Поэтому когда женщина в плаще откинула капюшон сначала повисла пауза, а потом раздался свист и звон стали.

— Она из этих!

— Почему она здесь!?

Айнар обернулся: он ждал, что Иванка присоединится к этой негодующей толпе. Та молчала.

— Линнан эт Лан, — представилась девушка. Серебряная повязка на глазу не меняла цвета. Живой загорелся розовым, поспел до насыщенно-фиолетового и рассыпался лазурью.

— Она помогла нам, — произнес Айнар. Зоэ и Виктор довольно улыбнулись, причем одновременно.

— И теперь изгнана, — вздохнула Линнан. — Я пришла… попросить прощения.

Айнар сошел со «сцены»:

— Не у меня.

Тогда Линнан последовала за ним, остановилась возле Иванки и опустилась перед ней на колени:

— Прости меня.

Люди держали наготове ножи, топоры, пращи. Айнар заметил самодельную палицу-моргенштерн. Они переговаривались и собирались то ли повесить Светоча, то ли разорвать на куски. Виктор делал им жесты, понятные без всякого перевода: не лезьте, не мешайте, держитесь подальше.

— Что она знает? — подал голос мельник.

— Да, там как — кто-нибудь сдох среди этих? — добавила еще одна, совсем молоденькая, в пестром платье танцовщицы или проститутки.

Линнан не обращала на них внимания. Иванка сопела.

— Нет, — Иванка отодвинулась. — Прекрати вот это все. Ты все равно убила моих родных, так что можешь не изображать тут раскаяние святой Марианны. Но ты помогла выбраться, так что просто не разговаривай со мной, и я тебя не трону. Джоэль, да отодвинься ты, — они с Курицей нырнули в глубину небольшой толпы.

— Отвечая на ваш вопрос, — Линнан поднялась с невозмутимым видом. — Светочи будут делать вид, будто ничего не произошло. Но они знают — и о вас тоже, просто не считают серьезной угрозой. Не пока Цатхан правит мирами и самой магией, а теперь еще и с частью силы Гасителя, пускай и не полной.

— Тогда нам остается…

— Разойтись?

— Все бросить?

— Что делать?! — закричала «пьяница» и выбежала к Линнан. Айнар подумал: они привыкли молиться Светочам. Даже если ненавидят их.

— Вам пока — ничего. А мы, полагаю, пойдем к Гарат. Наверняка, у нее есть идеи. Виктор, вы с нами?

— Нет, — тот покачал головой. — Я останусь здесь.

— И я тоже, — добавила Зоэ. — Айнар будет создавать для нас чертежи. Мы продолжим менять мир изнутри.

«Они ничего не поняли? Они ведь сами могут стать Светочами, или…»

Зоэ приложила палец к губам. Линнан повторила ее жест. Айнар понял: слишком рано.

— Хорошо. Я оставлю. Но потом уйду. Неделя. Достаточно?

— Две, — принялся сходу торговаться Виктор. Он вздернул тонкий подбородок, и на миг Айнару почему-то захотелось врезать, сломать красивый нос, сделать что-нибудь настолько же деструктивное, как пожирание его собственных внутренностей дикими Искрами.

— Три дня.

— Ну началось, — прокомментировала Зоэ.

В результате они сошлись на десяти днях. К тому же Айнар должен был подписать чертежи так, чтобы работать по ним смог даже слепой, глухой и умственно отсталый.

Не так уж сложно.