Гастарбайтер

Обогнав «Богдан» «Жигули» подъехали к знакомому дому и, выйдя из машины, Женька присел на лавочку у второго парадного, а Вадик встал на углу, высматривая автобус. Прошло минут двадцать, ожидание начало тяготить его противной дрожью, вестницей нервного перевозбуждения, когда Вадим показался из-за угла и Женя пошёл ему на встречу.

– Машина будет с другой стороны дома, – тихой скороговоркой давал он инструкции, – там, где мы всегда стояли – менты.

От этой новости сердце притормозило, а потом, набирая ход, зачастило в груди.

– Так может позже? – с надеждой спросил Женька.

– Да какой позже, – зашипел Вадим, – вон она идёт сзади меня. Ну, всё, удачи, – сказав это, он пошёл дальше, а Женя зашёл в подъезд и, поднявшись на третий этаж, посмотрел в окно. Как и все эти дни, хозяйка точек стояла в окружении знакомых. По лестнице вверх и вниз ходили люди, насторожено глядя на него. «Чего вам дома не сидится», – злился Женька, ощущая, как под одетой олимпийкой по спине стекают струйки пота. «Уехали менты или нет?», – ломал он голову, глядя сквозь слуховое окошко на улицу.

Прошло ещё четверть часа. Вдруг женщина посмотрела вверх, он отпрянул, а когда глянул вниз, её уже не было. Он отошёл к лифту, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Услышав стук каблуков и голоса, поднимающихся по лестнице людей, Женя выглянул из-за угла, встретившись с ней глазами. До лестничной площадки была ещё ступенька и по инерции бизнсменша сделала шаг. Рядом шла, держа её за руку, девочка лет семи. Женя лишь мельком отметил её наличие, сосредоточив внимание на висевшей через плечо сумке. «Вадик, Вадик», – осуждающе подумал он, в неписаном законе бандитской этики люди с маленькими детьми считались неприкосновенными.

Сделав два шага вперёд, он, не замахиваясь, ударил правым прямым в висок, но женщину лишь отбросило на стену. Ребенок, истошно вопя, пулей пронёсся мимо, к детскому визгу добавился душераздирающий вой, усиленный акустикой подъезда. Схватив двумя руками сумку Женька, изо всех сил дёрнул её на себя, но кожаный ремень выдержал. Тётка, покачнулась и, падая, вцепилась в перила. Он продолжал тянуть, ведь сумка со всем содержимым уже не принадлежала владелице – теперь это были общие деньги их маленькой криминальной семьи. Вены жилами вздулись на лбу и шее, кровь настойчиво стучала в виски, ему казалось, прошла вечность.

Хозяйка сумки держалась за перила мёртвой хваткой, сжимая побелевшими пальцами металлические прутья. Страх, отчаянье и алкоголь, запах которого уловил грабитель, утроили её силы, но они всё равно были не равны! Руки разжались, и Женя вместе с нею скатился по ступеням на площадку, ударившись плечом о слуховое окно; выбитое стекло разлетелось об асфальт с жалобным звоном. Он успел заметить бабку «божий одуванчик», тревожно следившую за происходящим, но ещё не понимавшую его сути.

Мужчина и женщина вскочили на ноги одновременно и бросились в разные стороны. Она домой, ища защиты у пьяного мужа, мирно смотревшего футбол по телевизору, он – прочь из подъезда, держа в руке громоздкую женскую сумку. Впереди, сверху вниз кто-то бежал. «Неужели Чипс», – благодарно мелькнуло в голове. Но то был не Чипс. Слева от двери в каратистской стойке стоял перепуганный парень призывного возраста.

– Сумку, сумку украл! – заголосила старуха, подняв, словно жезл дирижёра инвалидную палочку.

«Как же не вовремя весь этот цирк», – с тоской думал Женя, глядя в нужную ему сторону мимо «каратиста». Времени на единоборство не было. Развернувшись, он побежал туда, где машина стояла раньше. Набирая скорость, отметил краем глаза, что расстояние между ним и преследующим его «призывником» увеличивается.

В отдыхающих за столиком, мирно забивавших «козла» пенсионерах проснулся боевой задор и, бросив домино, они присоединились к погоне.

«Поймают – убьют», – отстранённо думал Женя, собирая силы для финального рывка. Свернув за угол, он замер на мгновение – их красной «пятёрки» на месте не было. Волна паники окатила его, вспомнились слова Вадима, он развернулся, меняя курс. Но оттого что увидел, сердце провалилось, куда-то вниз, ухнув так, что казалось, оторвалось от сосудов и мышц. На обочине стояли милицейские «Жигули», о которых говорил Вадим, и, направив ему в грудь, ствол автомата, вышедшие «дсошники» удивлённо разглядывали его.

– Руки. Подними, – приказал сержант примерно его возраста, дожёвывая бутерброд.

– Что тут происходит? – спросил старший у подоспевших преследователей, столпившихся на обочине.

– Сумка, сумка!

– Беспредел!

– Клятые наркоманы! – заговорили все сразу, радуясь возможности проявить себя.

– Ты что, наркоман? – спросил патрульный, отбирая сумку и сковывая руки сзади наручниками.

– Да, – устало ответил Женька и не соврал: его наркотиком были деньги.