Гастон. История любви и коварства

Она свернула в тёмный переулок и остановилась около спуска к каморке. Риск выдать свои волшебные способности заставил её колебаться. Бо, судя по всему, пользовалась уважением в городе, и, если она укажет на неё как на ведьму, жители Тольмара, скорее всего, прислушаются к ней. Девушка ступила на лестницу. Вообще-то торговка казалась довольно доброй женщиной. Она даже дала Агате совет. Правда, юная чародейка не поняла смысла её загадочных слов: «Порой, чтобы вспомнить забытое, мы должны расстаться с прошлым».

Агата сделала ещё два шага вниз. Старушка явно не желала ей зла.

Почему же сердце выпрыгивает из груди?

Внезапно дверь каморки распахнулась, осветив лестницу, и тёмный силуэт поманил девушку внутрь.

– Входи, Агата. Теперь нет смысла медлить.

В двери не было окна, и женщина не могла видеть стоящую на лестнице гостью. И всё же она узнала, что девушка топчется у порога. Это подтверждало догадку Агги: хозяйка каморки тоже волшебница.

– Спасибо, мадам, – ответила Агата, входя в маленькое жилище.

Бо закрыла дверь и с настороженной улыбкой повернулась к Агате.

– Чем я обязана удовольствию видеть тебя?

Агги остановилась в середине комнаты, заламывая под плащом руки. Она совершенно не знала, с чего начать.

– Не желаешь ли чаю? – спросила Бо, хромая к пузатой печке, на которой стоял чайник.

– Было бы прекрасно. – Радуясь передышке, Агата начала осматривать разложенные по комнате вязаные вещи разных цветов. Она погладила ярко-лазурную шаль. – Как вы добиваетесь такого насыщенного цвета? – Девушка знала только один способ: добавить в краску побольше черники, которая зимой не росла и потому была дорогой.

– Думаю, дорогая, ты знаешь ответ.

Агата обернулась. Бо сидела в кресле-качалке и показывала на потрёпанный пуфик.

– Присядь.

Агата пересекла комнату и села. Ей вдруг стало жарко, и она сняла плащ и перчатки.

– Я хотела у вас спросить...

Она прервала свою реплику, надеясь, что Бо заглотит наживку и подтвердит, что они обе обладают одним и тем же даром.

Женщина разглядывала Агату поверх края чашки.

– У тебя очень сильное сияние. – От широкой улыбки кожа на её щеках наморщилась. – Невероятно мощное.

– Я знала, что вы тоже владеете магией! – Агата выпрямилась.

– Тише, – воскликнула Бо, нервно переводя глаза на дверь. – У стен есть уши, а это слово может погубить нас обеих.

Агата напряглась. Старая женщина подняла руки и нарисовала вокруг них в воздухе мерцающий круг, похожий на огромный пузырь.

– Нужно было сразу это сделать. Теперь можешь говорить открыто.

Не в силах больше сдерживаться, Агата спросила:

– Так, значит, вы, как и я, колдунья?

– Я, как и ты, чародейка, – уточнила Бо.

Это слово напомнило Агате, что так звала себя мама. В раннем детстве Агги думала, что мама имеет в виду свою красоту и шарм, потому что она была очаровательна. Это отец использовал слово «колдунья» как ругательство.

Агата очнулась от воспоминаний и сосредоточилась на настоящем.

– А в чём разница?

– Колдунья умеет извлекать силу из живых явлений природы путём изучения, заклинаний и больших жертв. Чародейка сразу рождается со способностями к волшебству. – Женщина отхлебнула чай. – Таких, как мы, на свете чрезвычайно мало.

Агата сделала долгий выдох, напряжение ушло из её тела, и она оперлась на стену. Значит, её дар не был пагубным, и она наконец нашла человека с такими же способностями. И этот человек может помочь ей. О чём спросить в первую очередь? У неё было так много вопросов и так мало времени до встречи с кучером около кареты. Если она опоздает, он, вероятнее всего, не станет её дожидаться и уедет один.

Девушка отхлебнула чай, приводя мысли в порядок, и наконец спросила:

– Я не могу понять одну странность. Иногда, используя сияние, я лишаюсь сил и даже теряю сознание. Но в других случаях, наоборот, чувствую прилив энергии и большую радость. Почему так?

– Как ты, наверное, знаешь, порой за магию нужно платить. Но не всегда. Утомление проявляется у каждой из нас по-разному. У одних определённые заклинания, идущие вразрез с естественным ходом вещей, забирают физические силы. Другие расплачиваются душевными издержками.

– Вразрез с естественным ходом вещей? Разве использование магии не всегда противоречит природе?

– Нет. – Бо тряхнула седыми кудрями. – Так может казаться, но, например, когда ты лечишь человека, то исправляешь случайную ошибку природы, восстанавливаешь равновесие в мире. Или, допустим, когда ты одеваешь сирот.

Агата удивлённо подняла брови.

– Да, я это видела, – объяснила Бо. – Я чувствую, когда рядом со мной используют сияние. Ты тоже можешь это чувствовать, потому и пришла ко мне, хотя я пользуюсь своим даром очень осторожно.

– Да, наверное. Но я разглядела вокруг вас ореол.

– Заметила мою ауру?

Агата кивнула.

– Она солнечно-сиреневая.

– Хм. – Бо отставила в сторону пустую чашку и взяла незаконченное одеяло. Ухватила поудобнее спицы скрюченными пальцами и начала вязать. – Не всем дано замечать чужое колдовство. Это подтверждает мои предположения о твоей силе. В каких случаях ты падаешь в обморок?