Гастроли Жигана

Константин выматерился. Он предвидел, конечно, что всех, находящихся в спортзале, уничтожить не удастся, да он и не стремился к этой задаче. Переполоха, который они с Макеевым устроили в Кунцеве, уже вполне достаточно.

Константин выпустил длинную очередь в окно, из которого в него выстрелили, но, услышав в отдалении вой милицейских сирен, понял, что пора уходить. Он сорвал кольцо с «лимонки», швырнул ее в окно и, дождавшись, когда раздастся грохот взрыва, бросился к выходу.

Перепрыгнув через забор в глубине двора, он между огромными деревянными ящиками пробежал к следующему забору и, миновав его, оказался в кривом и длинном проезде, ведущем, как он заранее выяснил, к Можайскому шоссе.

Прямо у того места, где он спрыгнул с забора, ждала его «девятка», которую он тут же дернул с места и помчался к шоссе, пока менты не догадались перекрыть микрорайон, прилегающий к спортзалу.

Автомат он оставил на том самом месте, откуда вел стрельбу по спортзалу, больше ничего у него в машине не было, что могло бы навлечь на него подозрение в участии в стрельбе на улице Красных Зорь.

Единственной свидетельницей его участия в этой разборке оказалась длинная царапина на локте – задел за гвоздь, когда перепрыгивал через забор.

С Макеевым на этот раз они встретились на автозаправочной станции, рядом с развязкой, в которую упирается Можайское шоссе и от которой начинается шоссе Минское. Панфилов на этот раз прибыл первым и пережил неприятные десять минут, прежде чем заметил, как с Кольцевой выруливает к автозаправке машина Макеева.

Константин облегченно вздохнул. Все в порядке и на этот раз.

Им все удалось как нельзя лучше. Неизвестно, правда, сколько кунцевских удалось уничтожить, но это не беда, в первом же выпуске московских теленовостей их проинформируют о количестве обнаруженных милицией в спортзале трупов.

Сообщат им и о судьбе Большого – остался он в живых или нет. Нужно только набраться терпения.

В целях конспирации Макеев с Панфиловым не общались на автозаправочной станции. Они только обменялись взглядами, в которых каждый из них прочитал больше, чем можно было высказать словами, и разъехались в разные стороны, чтобы через пару часов встретиться на квартире, которую снимал Панфилов на южной окраине Москвы.

– Вот теперь мы можем заявить о себе громко, – сказал Панфилов, когда они посмотрели выпуск криминальных новостей по московскому городскому каналу и узнали, что в перестрелке в Кунцеве во время разборки двух криминальных группировок погибло восемь человек. Был убит и лидер кунцевских бандитов Виктор Протасов по кличке Большой. Его разорвало гранатой, влетевшей в окно спортзала, возле которого произошла стычка. Следственными органами ведется расследование и так далее и тому подобное. Словом, дальше шла обычная журналистская чушь…

– Лично меня эта их версия о разборке между двумя криминальными группировками не устраивает, – хмыкнул Макеев. – Какая мы с тобой группировка! Так, два кустаря-одиночки. Я думаю, нужно объяснить заинтересованным лицам, чьих это рук дело.

– Вот и я про то же, – ответил Панфилов. – Ты умеешь обращаться с видеокамерой?

– Наука вроде бы не хитрая, – усмехнулся Макеев. – Ты как, репетировать будешь, или сразу снимать начнем?

– Черт его знает… – растерялся Панфилов, но тут же опомнился. – Да пошел ты! На хрен мне репетировать? Что мы с тобой, кино, что ли, снимать собрались? Тащи камеру…

Через четыре часа после того, как прозвучал последний взрыв в Кунцеве, на проходной телецентра в Останкине была обнаружена видеокассета с пометкой «Срочно в эфир!». Поскольку репортеры иногда передавали с посыльными кассеты, те оставляли их на проходной, обнаруженную кассету отправили в службу новостей.

Дежурный редактор не особенно торопился ее просмотреть, потому что до очередного эфира оставалось еще полтора часа, выпуск новостей только что закончился. Он успел покурить, выпить кофе, потрепаться с выпускающим о вчерашнем футбольном матче и только после всего этого поставил доставленную ему кассету на просмотр.

Буквально через несколько секунд после того, как на экране телевизора появилась картинка, он лихорадочно стучал пальцем по кнопкам телефона и кричал срывающимся голосом в трубку:

– Срочно найдите главного редактора! Я не могу взять на себя ответственность и выпустить это в эфир. Мне моя работа еще не надоела!

Через пятнадцать минут в студию новостей влетел главный редактор новостного канала и бросился к монитору. Он просмотрел запись до самого конца, потом перемотал на начало, включил еще раз, внимательно всмотрелся в маску на лице говорящего и принялся названивать по телефону руководству телеканала.

Еще через полчаса в телецентр прибыл один из учредителей телеканала, владеющий пятьюдесятью девятью с половиной процента акций, и прошел прямо в кабинет директора телеканала. Директор сразу же вызвал к себе главного редактора новостей.