Гать

Чай с сюитой пополам
И по-флотски рис…
– Ванька, ты не мсье Иван, а авантюрист.
Что ты варишь, дурачок,
Это можно есть?..
Верю… верю, но харчо
Невозможное.

«Чем мы знамениты?..»

Чем мы знамениты?
Отсутствием святости.
Пивнушки у нас алтари.
Дай нам улыбаться
До придурковатости,
Ведь мы же придурки твои.
…О, господи боже!
Безбожникам, бабникам
Открой же альковы свои
И дай нам – заблудшим,
Блуждающим – банщика.
И бани дотла натопи.
Отпарим, отмоем
До алебастра
Тела и улыбки свои.
Дай нам улыбаться
До придурковатости.
Ведь мы же придурки твои.

«Ищу единоверца…»

Ищу единоверца.
Толпа… музей… погост…
О, вычисли мне, сердце,
Среди друзей – врагов.
Среди моих собратьев —
Фанатиков идей.
Средь нищих, сирых, знатных —
Людей… людей… людей…
О, сотвори мне чудо:
До смерти потакать.
Пока я жив – потуда
Искать, искать, искать…

«Мне снилась женщина…»

Мне снилась женщина.
От наготы кромешной
Струился свет неведомым сияньем.
А я был царь. И должен был, конечно,
Владеть национальным достояньем.
Завещано нам царствовать беспечно.
Тем более – в дремотном состоянье.
А женщина в сиянье своем вечном
Мне снилась, как… крестьянское восстанье.

«Ах, небеса, чреватые дождями!..»

Ах, небеса, чреватые дождями!
Скрипит грибами роженица – плесень.
Рыбак, за лесу пойманный глазами,
Идет-бредет по каменному плёсу.
Ах, время, приключившееся с нами…
Мы в отпуске, на море, черте где…
Приходит ночь и падает под нами
В игре такой знакомой – чехарде.

«Заблудилась над морем чайка…»

– Как зовут тебя?

– Аня

– Как мне звать тебя?

– Чайка…

Заблудилась над морем чайка.
Распластав крыла, заскучала,
Волны вспенила и – зачахла,
Удручающе замолчала.
Поплавочек, тугая пробка,
Моря брошенная поверх,
Мы встречались с тобой не часто,
Мимолетным движеньем век.
Баргузин, возмутивший море,
Склонен склюнуть тебя в пучину,
Склонен плюнуть в меня, мужчину,
Заблудившегося у мола…
Завитушки волны – волнушки…
Блики солнечные – веснушки…
Эй, вы там! Я палю из пушки!
И швыряю горстями двушки…
Эй вы, ветер и клочья пены,
Вам не стыдно игрой в пятнашки
Забавляться над чайкой бедной?
Страшно мне…
Я палю из пушки.

«Слеза – не бриллиант – роса…»

Слеза – не бриллиант – роса.
Стекла и не остекленела.
А боль в груди окаменела,
И помутились небеса.
Слизавши языком слезу,
Язык кусая обожженный,
Зажав зубами звук луженый,
Уже ни слова не скажу.

«Дверь скрипит: «…Ну, на фига ты…»