Гатчинский коршун

Этот домик находился примерно в полукилометре от дворца великого князя Сергея в Нескучном саду, где в данный момент он и жил. И стать домик должен был не столько моей московской резиденцией, сколько опорным пунктом по слежке за отстраненным от должности великим князем – оставлять его без присмотра было никак нельзя. Но тем не менее я купил этот коттедж вместе с объектом у пруда, оказавшимся раздевалкой. Благо принадлежал весь Нескучный управлению дворцов, и по прямому указанию Гоши сделка была проведена со всей возможной скоростью.

«Ох и наплачемся мы еще со своим гуманизмом!» – думал я, обходя новое жилье. Но именно мы, потому как решение по поводу Сергея было принято без особых споров – и мне, и Гоше хватило совести не отдавать приказ о превентивной ликвидации.

ГЛАВА 6

Через три дня после коронации император с обеими императрицами (Аликс, которая тоже носила этот титул, на торжествах не присутствовала) улетел в Питер, а я на некоторое время задержался. Торжества, в общем, прошли нормально, несколько инцидентов их не испортили – потому что какой же это праздник без драки? Главное, что кончилось все хорошо. Ну а то, как ее величество Мария Первая после многочасового стояния в соборе, в полном парадном облачении, в нецензурных выражениях сравнивала коронации на Шикотане и в Москве, причем ее симпатии явно были на стороне первой, слышали только мы с Гошей.

Отставной генерал-губернатор безвылазно сидел в своем дворце неподалеку от моего домика. Визитеров у него не было, кроме одного, зато какого!

Великий князь Сандро, сказавшись больным, в Москву на торжества не поехал. Почти все это время он проторчал в гостях у Алисы, но стоило нам разъехаться, развил бурную деятельность. Простая мысль, что микрофоны там стоят почти во всех помещениях, да и слухачи не спят на дежурствах, в голову ему не приходила. В общем, он признался Алисе, что считает восшествие Гоши на трон натуральной узурпацией, потому как новым императором должен стать сын старого, то есть Алексей, под регентством своей матери. К чести Алисы надо сказать, что у нее хватило то ли ума, то ли инстинкта самосохранения не соглашаться безоговорочно, а в основном слушать, ограничиваясь междометиями. Три дня этот змей вешал императрице лапшу на уши, а потом направился в Москву. Тут, вырядившись мелким клерком, он отправился прямиком в Нескучный сад, во дворец Сергея.

К сожалению, здесь микрофонов еще не было, поэтому моя информация ограничилась только тем, что встреча была короткой, а вылетел интриган с нее как ошпаренный. Скорее всего, это означало полную неудачу его поползновений, но могло быть и результатом игры на публику, дабы показать, что ничего у него, бедного, не получилось… Ну на то и есть плотное наблюдение, чтобы прояснять такие моменты.

Естественно, с Гошей мы связывались каждый день, так что он был вполне в курсе происходящего. И у императора появилась интересная мысль, во исполнение которой он направил опальному Сергею письмо, где в завуалированных выражениях предлагал считать, что на вечернем послекоронационном приеме погорячились оба, и больше к этому не возвращаться. Я же послал Елизавете записку, где в вежливых выражениях набивался в гости. Так что в один прекрасный августовский вечер я пешочком прошелся по Нескучному саду от пруда до дома, где в Москве будущего располагался президиум Академии наук. «И в этом мире он тут же должен находиться,– думал я,– место хорошее, а Сергей все равно будет жить либо в Питере, либо у себя в Ильинском».

Елизавета встретила меня у дверей и, пока провожала до кабинета мужа, успела поблагодарить – оказывается, мои снадобья не только помогли ему с нервами, но и свели на нет постоянные боли в позвоночнике, которыми Сергей давно страдал. «Ну ничего удивительного, седативное лекарство и должно производить примерно такой эффект»,– кивнул я.

Великий князь встретил меня в своем кабинете, всем своим видом показывая, что никакого канцлера к нему не зашло, а вовсе даже имеется пустое место… Я же, наоборот, демонстрировал, что собеседник мне симпатичен. Ну, разумеется, не беспредельно, а так, слегка. Специально для подчеркивания этого я был не в канцлерском, а в авиационном генеральском мундире.

Хозяин не спешил начать беседу, так что пришлось проявить инициативу самому.

– Есть у меня к вам предложение,– сообщил я.– Но позвольте зайти несколько издалека. Вспомните, пожалуйста, что вы думали вечером после коронации, когда поняли, что император возложил решение вашего вопроса на мои плечи?

Елизавета покраснела. Ну я примерно так себе это и представлял: небось простились друг с другом и слопали по таблетке, после чего легли спать, не надеясь проснуться… Однако получился облом-с.