Гавайи Миссионеры

Как странно поступают эти мужчины! Наши лучшие по витухи оказывают помощь мужу, а тот белый, который ниче го не понимает в родах, почему-то находится внутри и пытает ся помочь женщине!

Наверное, в Америке они всегда так делают, - высказал предположение другой островитянин.

Неожиданно обе повитухи оставили Хьюлетта и прислуша лись к крикам несчастной Урании. Было просто удивительно и непостижимо, что эти женщины, стоя снаружи травяного

домика в течение всей ночи, понимали все то, что происходит внутри гораздо лучше, чем это получалось у образованного Эб-нера с его справочником.

Хьюлетт, которому уже стало немного полегче, вытер от слез свои водянистые блекло-голубые глаза и направился к хижине, вопрошая:

Ну, когда же, наконец, появится на свет ребенок?

Брат Хьюлетт! - не выдержал Эбнер. - Пока от вас все равно нет никакой помощи, вам лучше оставаться снаружи!

Ну, когда же родится ребенок? - вопил потерявший рассудок мужчина. И снова Эбнеру пришлось прибегнуть к помощи повитух, которые тут же подхватили Авраама под ру ки и увлекли за собой.

Теперь схватки проходили с постоянными интервалами, и Эбнер, без конца обращавшийся за помощью к справочнику, нашел секунду, чтобы сказать женщине:

Сестра Урания, у меня сложилось такое впечатление, что сам Господь наблюдает сегодня за нами!

Теперь моя судьба полностью в ваших руках, брат Эб нер, - еле слышно выдавила ослабевшая женщина. - Вы мо жете делать со мной все, что сочтете необходимым.

Уже позднее Эбнер вспоминал, что эти слова были произнесены Уранией с какой-то особенной апатией. Вскоре после этого он в ужасе поглядел на нее и осознал, что схватки, которая должна была произойти, почему-то не последовало, и женщина продолжала спокойно лежать на кровати. В эту минуту Хейлом овладела самая настоящая паника. Он схватил несчастную женщину за запястья, и они показались ему слишком холодными. Тогда он подбежал к двери и выкрикнул:

-Брат Авраам! Немедленно зайдите сюда!

И когда перепуганный муж, пошатываясь, вошел в хижину, Эбнер доложил ему каменным голосом:

-Боюсь, что она не выживет.

Авраам Хьюлетт издал тихий стон и встал на колени у кровати, взяв жену за холодную руку. Это неожиданное движение пробудило Уранию, она повела плечами, и изумленный Эбнер воскликнул:

-Может быть, она просто заснула?

Повитухи, стоявшие снаружи и прислушивавшиеся ко всем звукам внутри хижины, уже раньше успели доложить всем собравшимся:

Она заснула. Возможно, она проспит целый час или да же больше. А когда проснется, все начнется сначала.

Это хороший знак, чтобы женщина засыпала во время родов? поинтересовался кто-то из местных жителей.

Нет, - грустно ответила одна из повитух.

Почему?

Потому, что это означает, что женщина ослабла.

И что же теперь они должны делать там, внутри? - спросил кто-то из мужчин.

Сейчас им самое время собирать целебные травы.

Почему травы?

Чтобы остановить кровотечение, которое начнется поз же из-за ее слабости.

В полутемной хижине Эбнер и Авраам судорожно перелистывали страницы своих справочников, но не смогли найти именно той главы, в которой бы рассказывалось о том, почему на восемнадцатом часу родов женщина неожиданно заснула. Вот тогда Эбнер и почувствовал, как его начала бить дрожь, и испытал самый настоящий страх.

-Где-нибудь здесь должно обязательно быть объяснение, - бормотал он, но его неловкие пальцы так и не находили нужную страницу. - Брат Авраам, вам тоже пока не удается ничего отыскать?

Затем каким-то таинственным образом схватки начались снова, сильные и ритмичные, но Эбнеру они не принесли никакого облегчения, поскольку испытывать их начала не Урания, а почему-то ее супруг. Это было душераздирающее зрелище - наблюдать, как тощий миссионер складывается пополам, держась обеими руками за живот, в точности испытывая те же боли, что и рожающая женщина. И уже в третий раз Хейл был вынужден броситься к двери и просить помощи у местных жителей, которые, конечно же, сразу позаботились о несчастном миссионере.

-И пусть остается снаружи! - рявкнул им вслед Эбнер. В два часа ночи Урания Хьюлетт проснулась, а в пять утра

перерывы между схватками уменьшились и составляли теперь не более полутора минут. Женщины, прислушивающиеся к звукам в хижине, пророчески объявили:

-Скоро она родит.

Эбнер, едва различающий буквы усталыми глазами, но все еще упорно листающий свою заветную книгу, пришел к тому