Гавайи Миссионеры

Да, - с такой же откровенностью ответил Эбнер. - Именно так, Кеоки. Мои предки сражались за эту церковь в те чение столетия. Со дня своего рождения я уже знал, каким не земным, каким божественным понятием является церковь. Ты же не в состоянии оценить этого, и поэтому мы не можем дове рить церковь именно тебе.

Вы говорите очень горькие и обидные слова, - с грус тью заметил Кеоки.

Ты помнишь, когда на борту "Фетиды" я поспешно от дал одну из Библий старому китолову? А потом этот человек напился в кубрике и насмехался надо мной, и над Библией, и над самим Господом Богом. Вот что может получиться, когда благополучие церкви попадает не в те руки. Ты должен запас тись терпением, Кеоки, и доказать свою состоятельность как будущий священник.

Но я уже доказывал это, и не раз, - упрямо повторил га ваец. - Я доказал это в Йеле, когда часами простаивал под

снегом и умолял дать мне возможность получить образование. Я доказал это в Корнуэлле, где был первым учеником в миссионерской школе. И здесь, в Лахайне, я защищал вас от матросов. Что еще мне нужно сделать, чтобы представить вам новое доказательство?

- Эти поступки и деяния входили в крут твоих обязанностей, Кеоки. И за это ты был выбран полноправным членом нашей церкви. Но чтобы стать настоящим священником! Возможно, гораздо позже. Когда ты будешь пожилым и умудренным жизненным опытом человеком. Но только не сейчас. - И с этими словами он отпустил самонадеянного и надменного юношу.

* * *

Однако позже Эбнер был немало удивлен, когда, при обсуждении с Иерушей визита гавайца,жена сразу приняла сторону Кеоки.

Твой комитет, Эбнер, который прислал тебя сюда в каче стве миссионера, - заявила она, - рассчитывал на то, что ты обучишь местных жителей всему, что знаешь сам. И тогда они смогут сами не только строить церкви, но и трудиться в них.

Трудиться, разумеется! - тут же согласился Эбнер. - Очень скоро у нас будет не только больше полноправных членов церкви. Мы собираемся открыть школу дьяконов. Но чтобы га ваец стал настоящим священником! Иеруша, такое решение стало бы безрассудством. Я, конечно, не хотел расстраивать Ке оки, но он никогда не будет священником. Никогда!

Почему нет?

Потому что он язычник. Он такой же дикарь, как доче ри Пупали. Одна хорошая встряска, и вся видимость цивили зации слетит с него, как при сильном ветре.

Но когда мы уедем отсюда, Эбнер, тебе все равно придет ся передать церковь Кеоки и его товарищам.

Мы никогда не уедем отсюда, - важно заметил препо добный Хейл. - Здесь находится и наш дом, и наша церковь.

Ты хочешь сказать, что мы останемся здесь навсегда?

Да. А когда мы умрем, то из Бостона пришлют других миссионеров на наше место. Кеоки - священник! Даже пред ставить невозможно.

Однако Эбнер привык прислушиваться к мнению своей же ны, и уже после того, как разговор закончился, он еще долгое

время обдумывал ее слова, пока, наконец, не нашел достаточно разумный выход из сложившегося тупика. Он вызвал к себе молодого гавайца и заявил:

Кеоки, - со счастливой улыбкой начал Эбнер, - я при думал, как ты сможешь служить церкви, чего ты, собственно, и добиваешься.

Неужели вы хотите сказать, что я буду посвящен в ду ховный сан? радостно воскликнул юноша.

Не совсем так, - поправил его преподобный Хейл. В это время он был так увлечен своей новой идеей, что даже не обра тил внимание на то, какое разочарование появилось на лице Кеоки. - Я намереваюсь сделать кое-что другое, Кеоки. Ты станешь высшим дьяконом. Ты будешь ходить среди своих со племенников и выяснять, кто из них тайком курит. Потом тебе будет несложно по дыханию определить, кто из них потребляет алкоголь. Каждую неделю ты станешь подавать мне список с именами тех людей, которых мне следует упомянуть с кафедры и пристыдить. Кроме того, ты будешь сам представлять мне списки кандидатов, которых следует исключить из числа на ших прихожан. А по ночам ты, также незаметно для осталь ных, будешь пробираться по улочкам Лахайны и выслеживать тех, кто спит с чужой женой. Я хочу, чтобы ты ради церкви за нялся этими делами, - счастливо закончил Эбнер. - Ну, как тебе понравился мой план?

Кеоки стоял и молчал, спокойно глядя в глаза маленького миссионера, и когда тот вторично попросил гавайца высказать свое мнение, он горько произнес:

-Я искал пути, как служить своему народу, а не шпио нить за ним.

Он вышел из дома миссионера и много дней после этого оставался в уединении, не показываясь никому на глаза.

* * *

Если Иеруша и Кеоки так и не смогли научиться противо стоять выпадам Эбнера против гавайцев, то в скором времени в Лахайну прибыл человек, который не только рассеял все со мнения Иеруши, высказав их на чистом английском языке, но и явился сюда со своими собственными взглядами на проблемы местного населения. Это был никто иной, как сам доктор Уиппл. Он стал худощавым, кожа его приобрела бронзовый от

тенок от постоянной работы на свежем воздухе в самых разных городах и селениях островов. В столицу он прибыл на "Фетиде", которая теперь принадлежала Келоло. Сойдя на берег, он сразу же направился в дом к миссионеру и воскликнул: