Гавань измены (ЛП)

— Вот ты где, Стивен, — сказал Джек. — Я думаю, ты знаешь, что муж Лауры сбежал и сейчас на борту «Нимфы»?

— Знаю, — ответил Стивен.

— Что ж, вот в чем загвоздка, — начал Джек. — Похоже, какой-то чертов кретин сказал ему, что мы с Лаурой любовники. Коттон только что был здесь и мне об этом сообщил. Я тут же это опроверг, естественно, и дабы подтвердить свои слова, сразу же послал записку, предлагая немедленно доставить Филдинга в Валлетту: иначе он сможет попасть туда только через месяц. У меня не было времени посоветоваться с тобой, — Джек обеспокоенно посмотрел на Стивена, — но, в любом случае, так нужно, это самое малое, что я мог сделать. И это следовало сделать без промедления. Я предложил ему свою капитанскую столовую в качестве каюты, она вполне уютная, но вот его ответ.

— Уверен, ты поступил абсолютно правильно, — ответил Стивен, взяв записку. — И не было никакой необходимости консультироваться со мной, мой дорогой, иногда ты неверно понимаешь мои действия. Никакой, — пробормотал он, читая благодарность Филдинга за сегодняшнее письмо капитана Обри и извинения, что он не сможет воспользоваться предложением, однако надеется в скором времени встретиться с капитаном Обри на Мальте.

— Я крайне об этом сожалею, — подытожил Стивен, и хотя Джек знал его очень хорошо, он не мог понять, что Стивен имеет в виду и о чем именно сожалеет. — Я его сегодня оперировал, а позже немного побеседовал, — через какое-то время произнес Стивен. — И хотя ему лучше вернуться с нами, думаю, что если начать его уговаривать, ничего хорошего не выйдет. Даже наоборот. Прав я или нет, но мы должны первыми доставить в Валлетту новости о побеге мистера Филдинга.

— Безусловно. Раз уж с нами пойдет эта негодная лохань Баббингтона, то наверняка придется не распускать бом-брамсели или даже брамсели, хотя даже при таком раскладе до следующего конвоя никто на Мальту отсюда не отправится.

Они замолчали, каждый задумался о своем. Когда-то Джек уже участвовал в случайной дуэли, но с тех пор дуэли ему разонравились, а сейчас тем более, поскольку они почти всегда проводились на пистолетах, которые, как правило, смертоноснее сабель. Дуэли казались Джеку глупыми и даже безнравственными: он никак не желал делать Лауру вдовой, а еще меньше — Софи.

— Шлюпка подана, сэр, если вам угодно, — произнес Бонден громким «морским» голосом, нарушив тишину в каюте.

— Шлюпка? — переспросил капитан Обри, прервав размышления.

— Именно, — вежливо ответил Бонден. — На которой вы хотели отправиться ужинать с капитаном Баббингтоном на борту «Дриады» через пять минут.

Глава десятая

Мало кто из морских обитателей вызывал у Стивена Мэтьюрина больший восторг, чем дельфины, и здесь, в проливе Отранто, их было множество. Одна стая плыла рядом с кораблем с тех пор, как Стивен закончил работу в лазарете, и все это время он наблюдал за ними, смотрел вперед, облокотившись о теплое носовое украшение и глядя вниз.

Дельфины сопровождали их по левому, освещенному солнцем борту, и синхронно прыгали, потом пересекли курс корабля и играли в кильватерном следе, затем снова поспешили вперед. Иногда они чесались о борт фрегата или даже о волнорез, перед тем как свернуть в сторону, но в основном просто прыгали, так что Стивен видел их приветливые морды.

Та же стая с двумя на редкость толстыми и пятнистыми дельфинами появлялась и раньше; он уже узнавал большую часть дельфинов и считал, что они осознают, что за ними наблюдают. Стивен надеялся, что они узнают и даже любят, и каждый раз, когда дельфины подпрыгивали, махал им рукой.

Дельфинам не приходилось напрягаться, при этих слабых ветрах «Сюрприз» едва делал пять узлов курсом зюйд-зюйд-вест под малыми парусами, а далеко с подветренной стороны его неповоротливому спутнику, «Дриаде», приходилось нести почти все возможные паруса, дабы держать дистанцию.

Оба шли достаточно далеко друг от друга, поскольку в южных водах Адриатики и северной части Ионического моря существовала большая вероятность встретить вражеских приватиров (английские корабли без сопровождения и даже небольшие конвои несли большие потери), о французских же или венецианских военных кораблях не могло быть и речи, не говоря уж о «купцах», жирных и законных призах.

«Дриада», как и любой другой шлюп военно-морского флота, страстно желала славы и, конечно, добычи, но, несмотря на малые размеры и низкий профиль, оставалась тяжелой и неповоротливой и с трудом переваливалась на длинных волнах, что колотили в правую скулу — верный признак шторма в западной части Средиземноморья.

Иногда нижние паруса обезветривало в ложбине между волнами, а иногда так наполняло при всходе на волну, что шлюп врезался в ее верхушку, и зеленая вода захлестывала бак, неслась до миделя и влетала в капитанскую каюту.

«Сюрприз» же грациозно взлетал на волну как дикий лебедь; и иногда, когда валы взметались высоко, а фрегат попадал в ложбину между волнами, Стивен наблюдал, как дельфины плывут в объемной, прозрачной, вертикальной массе воды, словно смотрел в безразмерный аквариум.