Гавани Луны

Ваш подвал сух, – сказал он мне, рассчитывая на благодарность.

В любое время, – сказал я.

Я вижу, вам не понравилось, что ключи есть и у меня, – сказал он.

Так вот они, – сказал он.

Два ключа на тонком кольце легли на стол перед моим носом. Я поднял взгляд наверх, и увидел уже спины. Аромат из моей чашки смешался с сильным запахом вина из подвала, так что я крикнул вслед:

Оставьте дверь открытой!

Он, не оборачиваясь, так и сделал.

Когда шум машины, на которой он увозил рабочих в город, стих, я прошелся не спеша по дому, и открыл везде окна. Если бы Рина видела меня, она бы поняла, что я не намерен сюда возвращаться. Я ходил в обуви. И тем самым нарушал нашу семейную традицию: вы могли устроить в в этом доме черт знает что, но обувь, обувь – вы снимали ее на пороге. Рина строго блюла эту святость мечети. Даже легавый с рабочими, вспомнил я, переобулись на пороге. И вот, я попрал эту святость, не разулся, и, наплевав на узы связывавшей нас с Риной традиции, оставлял на полу в доме мокрые – после подвала, – следы. Я чувствовал себя кочевником, который не спешился и заехал в собор покоренного Константинополя. К примеру, в церковь святой Ирины, вспомнил я свое стамбульское прошлое.

И вот, я надругался над храмом Святой Рины, и топтал его нечистыми ногами.

После осквернения оставалось лишь закрыть его, и, как и стамбульский храм, оставить на полторы тысячи лет – пустовать.

Я так и сделал.

После чего вернулся в дом Яны.

Разулся сразу же за порогом, и поднялся наверх. Яна стояла у окна, безразлично глядя на городок.

Убрались? – сказала она.

Ты оказалась права, – сказал я.

Теперь я тебе верю, – сказал я.

Говорю же, стоит отсосать мужику, как он становится откровенным, как болтливая баба, – сказала она.

Что-то мне охота поболтать, – сказал я.

Она повернулась, подошла ко мне, и поцеловала. Целовалась она так же, как и сосала. Лучше всех в мире. Я почувствовал пряный укол вины за то, что подумал так. Вины перед своей женой, да и другими женщинами. Но пора привыкать не думать о мертвых. Так что я набрал в рот слюны побольше и смыл горечь праха. Яна обвила меня языком. Рот заменял ей влагалище, но оставался ртом. Она целовала меня божественно и вылизала мне рот, после чего слегка отстранилась. Глянула на меня внимательно.

Сейчас поспи, – сказала она.

Ночью нам придется вернуть их обратно, – сказала она.

Ты уверена? – сказал я.

Легавый не дурак, – сказала она.

Он говорил, что у него смутные подозрения насчет того, что ты грохнул свою жену, – повторила она свое ночное предостережение.

Он провидец, – сказала она восхищенно, – ведь он сказал это за день до того, как ты убил жену.

Она поскользнулась, – сказал я.

Мой дом – единственный обитаемый по соседству, и если ты и мог где-то спрятать тела, то лишь здесь, – сказала она. – Так он и подумает. И вернется, но уже сюда.

Может, он вернется днем же? – сказал я.

Нет, приличия ради он отвезет рабочих в город, а там у него дела, – сказала она. – Не раньше следующего дня.

Что мешает ему плюнуть на приличия? – сказал я.

Что-то мешало, раз он не обыскал твой дом прямо, – сказала она.

Отдохни, а ночью мы перенесем их обратно, – сказала она.

Он поищет у меня, и потерпит неудачу, – сказала она.

Ты думаешь, он проявит упрямство? – сказал я.

Я знаю, что он его проявит, – сказала она.

Он будет искать трупы, потому что знает, что они есть, – сказала она.

Один из них – его рук дело, – сказала она.

Доверься мне, и мы разберемся с этим делом, – сказала она.

Я подумал, что у меня ушло всего несколько часов на то, чтобы попасть в зависимость от одной женщины к другой. Яна отвернулась от меня и предоставила мне возможность отдохнуть.

Я лег на постель одетым, и глядя на ее спину – она все стояла у окна, – вспомнил одну историю.

Я прочитал ее в китайском трактате из толстенной книги, с помощью которой засыпал, когда Рина отправлялась в очередной анабасис траха. Мастера меча из Китая – или то была все же Япония – преследовали, и он спрятался в храме, где стояли три сундука. Он положил себе на голову священный текст, прочел заклинание, и исчез. Так гласит легенда. На самом деле – пояснял комментарий – парень спрятался в сундук и прикрылся свитком. А когда преследователи проверили сундуки и выбежали из храма, вылез, и поменял убежище. Потому что кто-то из преследователей решил вернуться и проверить сундуки тщательнее.

Для Рины эта история кончалась на том месте, где парень клал себе на голову заклинания и исчезал.

Волшебной составляющей истории для моей жены вполне достаточно. Ее всегда бесило, что я не верил в заклинания, а говорил, что парень просто спрятался в сундук. Духи мстят за неверие, милый, – говорила она, – и дышала на меня падалью всех овец, котов и девственниц мира, принесенных когда-либо на заклание Дьяволу.

С этим запахом в ноздрях я и уснул.