Гавани Луны

Я прекрасно понимал, что он имеет в виду. Рина могла влюбить в себя любого. И до тех пор, пока ей не наскучило бы и она не разнесла жизнь легавого вдребезги, она и правда могла бы сделать его любимцем небожителей его ведомства. Как дважды два. Коктейль-вечеринка, прием, праздник, день павших сотрудников полиции, платья, обувь, взгляды, внимательный взгляд чарующих зеленых глаз. На секунду я ощутил приступ острой тоски по Рине.

Ей бы досталось все, что у вас было, – сказал он, – и мы бы зажили счастливо и умерли в один день.

Ты опоздал на сутки, – сказал я.

Я помню об этом, – сказал он со значением, – о том, что ты убил Рину…

Все это она могла бы получить, подав на развод, – сказал я.

Да, но у нее была странная теория, – сказал он смущенно, – она говорила, что вы так подходите друг другу…

В общем, она считала, что вы не сможете развестись, хотя и ненавидите друг друга и раните, – сказал он. – Она утверждала, что вас может разлучить только смерть…

И она сказала, что хочет, чтобы я убил тебя, потому что, как она выразилась, – «я не хочу стать первой», – сказал он чуть испуганно, потому что до него дошла правота ее слов.

Я почувствовал прикосновение к щеке. Рина была здесь, и не только мертвая. Как ни странно, она не сердилась на меня за то, что я сделал. Я бы сама поступила так же, дружок, – сказал она мне молча, – тебе просто повезло сделать это раньше. Мы и правда были отличной парой. Согласен?

Ты же женат, – сказал я.

Да, – сказал он.

Был женат, – сказал он.

Признаться честно, – сказал он, – я очень благодарен тебе за то, что ты избавил меня от нее.

Люба?! – сказал я.

Вы незнакомы, – сказал он со смехом.

Ты нашел ее в кровати, – сказал он.

Удачно все складывается? – сказал он.

Я отогнал от себя воспоминания о том дне, когда ехал на машине пьяный. Все равно я бы не вспомнил. Любой образ, любое воспоминание – просто ложная ловушка. Легавый в такт моим мыслям кивнул:

Я знал, что ты не в себе из-за того, что завязал, – сказал он.

Мало кто хочет пристально взглянуть в лицо человека, которого сбил, – сказал он.

Да ты просто гений, – сказал я.

Он молча отсалютовал свободной от ружья рукой.

Ладно, – сказал я, – чего мы ждем?

Какой торопыга, – сказал легавый.

Я бы на твоем месте велела ему сесть и положить руки за голову, – сказала Яна легавому.

Он слабее котенка, – сказал он, и был прав.

Ты, сучка, подставила меня? – сказал я.

Не вижу причин быть неверной мужчине, который растлил меня в тринадцатилетнем возрасте, – сказал она.

Трахаешься ты, кстати, так себе, – сказала она.

Зато ты сосешь как Бог, умей он сосать, – сказал я.

Неудивительно, надо же компенсировать полное отсутствие дыры, – сказал я.

При такой-то жирной и отвратительной задницы, – сказал я.

Мужчины, – фыркнула она, – даже на краю могилы способны мстить за уязвленное самолюбие.

Пойми, – сказала она, – я просто девчонка, которая живет в полупустом городке и сосет каждому, кто забредет в ее дом.

И потом, пусть он лучше убьет тебя, чем меня, – сказала она.

Он сумасшедший, – сказала она.

Если бы у тебя были яйца, я бы сказал, что тебя за них держит, – сказал я.

Но у тебя нет яиц, так что он держит тебя за твое жирное отвисшее пузо, – сказал я, заполняясь гневом, словно песок – приливной волной.

Так чем же он тебя держит? – сказал я.

Дрянь, – сказал я.

Не хами девочке, – сказал он.

Она у нас как Фемида, – сказал он, – безразличная, и всегда присоединится к тому, кто одержит верх.

Ой ли, – сказал я.

Предупредила же она тебя о том, что я нагряну в подвал, – сказал он.

Что бы ты делал, найди ты там тело Рины при свидетелях? – сказал я.

Упрятал бы тебя в тюрьму, – сказал он.

А разве ты этого хочешь? – сказал я.

Нет, – сказал он, помолчав.

Я понял, чего он хочет, и понял, что ружье в его руках – лопата, которой он выроет мне могилу.

Знаешь, – сказал я, – Рина перехитрила тебя.

Ты имеешь в виду, что она сама попросила тебя задушить себя? – хохотнул он.

Я имею в виду, что она бы в жизни за тебя замуж не пошла, – сказал я.

У нее был роман с девушкой, – сказал я.

Юля, о который ты талдычишь? – сказал он.

Так точно, мой сержант, – сказал.

Это было такая очевидная попытка нарваться, что он даже внимания не обратил.

Ну и что? – сказал он, хотя глаза у него беспокойно забегали.

Мало ли у нее партнеров? – сказал он. – Я бы пережил…

Все так говорят, а ты переживи, – сказал я.

Она бы согласилась, – сказал он, – все девушки рано или поздно устают от этой вашей… богемы.

Ей было под сорок, – напомнил я.

Ты как ребенок, ни черта не понял, – сказал я.

Ты не знал Рину, совсем не знал, идиот, – сказал я.

Тебе оставалось с ней еще пару раз заняться сексом, а потом она отбросила бы тебя, как склизкий презерватив, – сказал я.

Она не собиралась с тобой жить, ты просто развязал бы ей руки, и она сошлась бы, наконец, с Юлей, – сказал я.

Что за, черт побери, Юля? – сказал он с усмешкой.

Девушка, в которую мы оба влюблены, – сказал я.

И понял, что сказал о нас с Риной в настоящем времени. Я то ли еще не привык к тому, что она мертва, то ли уже отвыкал от того, что жив сам.

Мифическая девушка, – сказал легавый с улыбкой.