Гавр – сладость мести

И только ночью, лежа на нарах и смотря невидящими глазами в пространство перед собой, он позволил своей боли вырваться и заполнить душу. Он утопал в этой боли, он, как мазохист, ковырялся в этих воспоминаниях, он вспоминал его… Алешу.

Их первую встречу, то, как Алеша подвел ему Аметиста… потом там, в амуничнике, когда он принял его за девчонку и целовал… потом как он согревал его своим телом в домике бабушки в Смоленской области, и еще много и много всего…

Он позволил себе вспоминать это, навсегда прощаясь с тем, что умирало в его душе. С тем, что было прошлым…

К рассвету нового дня мальчик Алеша навсегда умер в душе Назара… Теперь там осталась пустота и тьма.

* * *

Все новогодние праздники Гавр провел в Майями. Он полетел туда с желанием отвлечься от унылой Москвы, бизнеса и всего, что его окружало. Конечно, игры с этими недоумками, Аней и Лексом, его развлекали, но иногда и он уставал от всего. И поэтому решил встретить Новый две тысячи первый год там, где море, солнце, загорелые приветливые люди, пальмы и секс. Гавр уже притомился трахать эту Аню, хотя сначала это его и развлекало. Но потом ее скованность, постоянно удивленные и испуганные глаза на все новое, что он предлагал, и безынициативность в постели стали его бесить. Только ради заветной цели — месть Назару — он все это терпел. Но и ему нужен был отдых. Рассказав Анечке о больной бабушке в Америке и увидев в ее глазах сочувствие и понимание, он уехал, оставив ее жить надеждой на их счастливое будущие.

А то, что Аня его уже планировала в своей голове, это их совместное будущее, Гавр видел даже по тому, что теперь ее появление на его кухне становилось все чаще и чаще. Она даже пару раз пыталась приготовить ему суп. Потом он эти похлебки выливал в унитаз. А попытки убраться в его квартире он тормозил только одним аргументом — что у него это делает домработница. Но Анечка упорно пыталась влиться в его жизнь и, судя по ее глазкам, в которых было ожидание и вопрос, она ждала, когда он предложит ей переехать к себе. Это начинало бесить, и тогда Гавр становился более жесток с ней в сексе. Теперь он ее просто трахал, сильно, жестко, без всяких прелюдий, ставив раком и наматывая ее длинные волосы себе на руку. Он просто трахал ее дырку и думал только о своем удовольствии, но эта дура все равно смотрела на него влюбленными глазами и млела от его прикосновений. Вот тогда, видя ее покорность и непонимание происходящего, он впервые заставил ее делать минет. Он вообще удивился, что она это делает впервые. Ее неумелые движения и ее зубы, которые он чувствовал на своем члене, говорили, что она не умеет это делать.

И еще его бесили ее волосы. Странно, но у парней ему, наоборот, нравились длинные волосы, а у девушек он предпочитал короткие стрижки. Аня же ходила с волосами до пояса, да еще такими густыми, что он вечно путался в них и потом находил эти волосы в своей кровати. Он даже несколько раз сорвался и сказал, чтобы она подстриглась, что ей не идет такая прическа и она похожа на колхозницу, еще только косынку на голову повязать.

Лежа на пляже и созерцая океан, Гавр гнал от себя мысли о том, что его ждало по возвращении в Москву, но мысли все равно возвращались к его плану мести — который, кстати, хорошо удавался. Когда Лекс в очередных сопливо-дружеских излияниях признался ему, что теперь в ЦСКА все называют его голубым и распространяют про него сплетни, Гавр оценил свой план. Ведь недаром он все это время таскал с собой Лекса по всем самым тусовочным местам Москвы. Значит, наконец их заметили. И только тупой не поймет, кто есть Лекс рядом с ним в этой модной, очень дорогой одежде. Сейчас многие бизнесмены приводили с собой в клубы вот таких тонких и звонких мальчиков. А уж на Лекса сложно было не обратить внимание. Одни его золотистые волосы до плеч чего стоили, а глаза, а мордашка, да и движения, пластичность… И сам он старался подчеркнуть — кто есть этот мальчик рядом с ним.

Это Лекс так ничего и не понимал, воспринимая его руку у себя на талии или на руке, как случайные прикосновения. А вот Гавр четко знал, что он делает и для чего. И все сработало. Их заметили и все правильно поняли. И опять все шло даже лучше, чем он хотел, Теперь Лекс потерял последний источник заработка и у него осталась только работа в клубе, но там он не даст ему много зарабатывать. А значит, ловушка скоро захлопнется, и Лекс ляжет под него. Странно, но Гавр хотел этого. Хотя раньше никогда не ощущал в себе желание получить кого-либо так сильно, как сейчас этого Лекса. Может это из-за мести? Наверное, именно из-за нее, ведь так сладко будет трахать то, что любил трахать Назар. Теперь главное — не спугнуть Лекса, когда победа так близка. А Лекс так несговорчив и непонятлив, и еще пытается бороться со всеми проблемами, свалившимися на него. Хотя другой бы уже давно понял, где выход. Гавр не раз намекал о своей помощи ему, но Лекс, видно, туповат, поэтому так и не догадался. Тогда он подождет, понаблюдает, как дальше Лекс будет выкручиваться из всего и на сколько его еще хватит.