Гавр – сладость мести

Вот так он, пребывая в этом вакууме, и добрел до платформы Беговая, где опустился на лавку и стал смотреть, как приходит электричка, из нее выходят люди, а в вагон садятся те, кто стоял на перроне, и электричка уезжает… Сколько вот таких электричек он пропустил, Алеша не знал. У него не было сил встать и двигаться. В ЦСКА он не поехал. Доехав домой, доплелся до кровати и там, упав на нее, смотрел в потолок, вспоминая Назара и их последнюю встречу.

* * *

Август принес с собой в жизнь Алеши не только это событие. Семнадцатого августа, он впервые в своей жизни узнал слово "дефолт". Не понимая смысла этого слова и его последствий, он просто работал лошадей, так как он это делал изо дня в день всегда, а вокруг него все говорили о происходящем, постоянно произнося это слово и переживая о деньгах. Алеша не понимал, о чем все говорят и как вообще можно переживать о деньгах, когда Назар в тюрьме? Леше казалось, что все вокруг него сошли с ума, что мир сошел сума. А ему было наплевать на все, на весь мир, когда он в один миг почувствовал, что потерял того, кто оказался его миром. Но теперь его нет, и что делать и как жить дальше Алеша не знал.

Придя домой он опять застал у подъезда скорую, а в квартире врачей. Оказалось, что бабушка настолько перенервничала из-за этого дефолта и того, что ее сбережения обесценились, что у нее случился гипертонический кризис с подозрением на инфаркт. Хорошо, что она успела позвонить соседке, а та вызвала скорую.

Леша ехал в скорой рядом с бабушкой, держал ее руку в своей, и пытался ее успокоить, говоря, что все будет нормально и они переживут этот дефолт. Из больницы он вернулся домой опять в пустую квартиру, где столкнулся с пустотой и одиночеством. На ближайшие две недели бабушку оставят в больнице, а дальше врачи решат, что делать. Вообще врачи сказали, что в этот день они только и успевали принимать больных с инфарктами и инсультами, а некоторых не успевали довозить до больницы и все это из-за дефолта.

Лешка думал, что его это не коснется. Но он глубоко ошибся. Все его частники, которые ему платили за тренировки и за работу лошадей, в один день отказались от его услуг, объяснив это тем самым дефолтом. Савва Игнатьевич тоже приехал и забрал двух своих коней, при этом отдав Алеше за их работу лишь часть денег, сказав, что остальное отдаст потом. На Алешин вопрос: привезет ли он еще коней, тот лишь посмотрел на него, как на больного и, махнув рукой, молча ушел.

И в этот момент Алеша понял, что такое дефолт. В больнице лежала бабушка, за уход которой нужно было платить нянечке и плюс — покупать бабушке лекарства. Но самое основное по затратам — это два коня: его Зацеп и Вальхензее Назара. Этот месяц постоя коней в ЦСКА был проплачен, а вот за сентябрь нужно было платить, но не только две аренды за денник. Коням нужен был коваль, причем, в связи травмами ног и одного и второго, они ковались на специальные подковы, и это было недешевое удовольствие, также у коней были плановые прививки, которые нужно было оплачивать и, конечно, специальные подкормки и поддерживающие их здоровье и спортивную форму витамины. Когда Алеша дома пересчитал скопленные сбережения, он понял, что такое дефолт. Его деньги обесценились настолько, что этого надолго ему не хватит.

Нужно было срочно искать источник дохода. Или что-то решать с лошадьми. Да вот только что? В условиях охватившего всех кризиса продать дорого коней было нереально, их вообще было нереально продать. Хотя Алеша не смог бы их продать, просто не смог. Тем более, что Вальхензее — не его, хотя у него и есть доверенность на право распоряжаться им, но он не может продать коня Назара, а Зацепа тем более не может продать. Да и не купят их сейчас. Их только на мясо и купят. Так что на нем были два коня и больная бабушка.

Так ничего не решив, Алеша продолжал ездить тренировать лошадей в ЦСКА и потом навещать бабушку в больнице. Но кроме денег все его мысли были заняты Назаром. Алеша думал о нем, хотел знать, что с ним, хотел увидеть его. Оставаться в этой неизвестности Алеша больше не мог. Тогда он решил попробовать найти Ефима. Ведь Петрович сказал, что того не поймали, а где живет Ефим Леша помнил. Приняв такое решение, парень поехал к нему.

В Ясенево Леша добрался небыстро, долго плутал по району, по памяти вспоминая, где этот дом. За это время район расстроился, и парень смутно узнавал местность. В квартиру звонил долго, наконец дверь открылась. На пороге стоял сонный мужик и тер глаза.

— Здравствуйте… Я к Ефиму приехал, — неуверенно проговорил Алеша.

— Задолбали этим Ефимом. То менты хотят его увидеть, то еще хрен знает кто. Нету тут Ефима.

— А где он?

Алеша видел, как дверь перед его носом закрывается.

— Не знаю. Я купил эту квартиру у агентства и не знаю я никаких Ефимов.

Дверь хлопнула и наступила тишина. Леша понимал, что больше идей у него нет, где искать Ефима. Остальных братков из бригады Назара он не знал.

Последняя слабая надежда оставалась на Петровича. Алешка поехал к нему. Может он хоть что-то знает.

Петрович, выслушав Алешку, долго молчал.