Гаврило Принцип. Человек-детонатор

Сразу же после окончания войны и исчезновения Австро-Венгрии одну из главных достопримечательностей Сараева — Латинский мост через Миляцку, который буквально упирается в место убийства эрцгерцога, переименовали, назвав его Принципов мост. С учетом того, что как раз рядом с этим мостом стоял памятник Францу Фердинанду и герцогине Софии (впрочем, его вскоре разобрали), это переименование было вдвойне символично.

В апреле 1928 года, по случаю десятилетия смерти Принципа в тюрьме, в Сараеве на могиле «видовданских героев» состоялась торжественная панихида. Это было, пожалуй, первое крупное массовое мероприятие в честь участников «Молодой Боснии» после перезахоронения их останков. Белградская газета «Време» дала репортажное описание этой панихиды:

«Около 10 часов утра у могилы национальных героев начала собираться толпа. В 10 И часов появляется сгорбленная старая женщина в черном и в платке на голове. Это — мать Данило Илича. В глубокой тишине слышен ее негромкий плач.

— Мой милый сын, мое золотое дитятко! — всхлипывает она. Она вытаскивает из газетного свертка четыре маленькие свечки, прикрепляет их к могильной плите и зажигает их. В толпе слышится плач. У всех глаза полны слез. Затем мать достает маленькую кадильницу, высыпает из другого свертка ладан, разжигает его на свечке и с плачем опускается на маленькую скамейку.

Священник Милан Божич… начинает панихиду. Собравшиеся отвечают хором. В заключение несколько сотен собравшихся мужчин и женщин поют «вечную память»…

Божич обращается к молодежи и требует, чтобы она почаще посещала эти могилы и черпала здесь свои идеалы, как из живого родника.

— Я низко кланяюсь теням Принципа и его товарищей! — заканчивает Божич и провозглашает в их честь:

— Слава!

Молодой солдат в черногорском головном уборе с букетом цветов в руках появляется на могиле. Это господин Милорад Рачич. Он — воспитанник школы офицеров запаса. Его сопровождает солдат.

— От имени 800 юношей, окончивших вчера школу офицеров запаса, я прибыл сюда, чтобы почтить память великих героев и возложить этот маленький букет на могилу героев, которые не хотели допустить, чтобы Габсбург принимал участие в маневрах в Боснии в Видовдан. Мы, юноши, прибывшие в Сараево — город Принципа — со всех сторон нашей страны, были возмущены, увидев его могилу. Эта могила — позор для государства, позор для Белграда, позор для нашего народа. Мы, поклявшиеся в верности нашему Отечеству, клянемся, что эта могила не останется больше в таком состоянии…

Господин Рачич в резких выражениях клеймит безжалостное отношение нынешних властей к памяти героя. Его слова сопровождаются аплодисментами.

— Целую этот букет от имени моих 800 товарищей и возлагаю его с глубоким благоговением на могилу героя.

Затем Рачич подходит к матери Данилы Илича и целует ее лицо. К нему же подходит госпожа Иока Силяк, известная народная рукодельница, и целует его в лоб:

— Прими, сын мой, благодарность от Общества сербских женщин.

Молодые люди, которые до вчерашнего дня являлись воспитанниками школы офицеров запаса, провожают мать Данилы Илича до ее дома. Толпа расходится с панихиды, полная горестных переживаний».

Следы на асфальте

Еще через два года в Сараеве состоялось первое «материальное увековечение» памяти «героического выстрела Гаврилы Принципа». На доме, где находился магазин «Деликатесы Морица Шиллера», куда перед покушением заходил Принцип, решили установить мемориальную доску. Мероприятие запланировали на 2 февраля 1930 года — пятнадцатую годовщину казни троих участников покушения.

Газеты отмечали, что оно прошло «скромно и без особой торжественности». Официальные лица в нем не участвовали. Корреспондент английской газеты «Таймс» подчеркивал, что югославские власти всячески давали понять иностранным дипломатам, что это исключительно общественная инициатива, с которой выступили родственники и друзья участников покушения. Осложнять отношения с теми странами, которые были совсем не в восторге от подобной идеи, они явно не хотели. Немецкая газета «Дойче альгемайне цайтунг», например, назвала установку доски «чудовищной провокацией, с которой мы не должны мириться».

Тем не менее всем было понятно, что без ведома и одобрения властей памятная доска не могла оказаться на доме. Описание торжественной церемонии появилось практически во всех ведущих югославских газетах. Белградская «Политика» 3 февраля 1930 года под заголовком «Открытие мемориальной доски Гавриле Принципу» писала:

«На трибуне, которая была украшена зеленью и пальмовыми листьями как символом мира, стояла мать покойного участника покушения Илича. Рядом с ней стояла Йованка Чубрилович, супруга покойного участника покушения Чубриловича, а рядом с ней — сестра Трифко, Милена Грабеж, и сестра Мишко Йовановича Мара. В 11 часов на трибуну поднялись господа Василь Грджич, Милан Божич, Саво Любибратич, Хамдия Никшич и Боривое Леонтич. Как только на трибуну поднялся Василь Грджич, он повернулся к собравшемуся народу и необычно твердым голосом сказал: