Газета День Литературы # 115 (2006 3)

Для меня критика — это такое же творчество, как любой другой жанр литературы. В каком-то смысле и писатели для меня — прототипы моих литературных героев. Если прототипы не угаданы, то и критику тогда грош цена. Но образ писателя, созданный великими критиками прошлого Виссарионом Белинским и Аполлоном Григорьевым, Добролюбовым и Страховым, живет и в сегодняшнем мире, лишь слегка уточненный и скорректированный литературоведами всех последующих эпох и поколений. Этот образ у критика рождается так же загадочно и таинственно, как и образы героев романов. Определив общее направление статьи, далее ты погружаешься в мир творений, ещё может быть не ведая точно, куда тебя вынесет стихия изображенного. Конечно, критик зависит от своих героев так же, как прозаик и поэт зависят от той эпохи, в которой живут. Большой талант не может существовать в закрытом, замкнутом и выдуманном мире. Литература рождает национальных героев, хороших или плохих, но предчувствованных в самом народе, в самом обществе, в самом мире.

Критик так же, как и писатель, а иногда и более активным образом участвует в продвижении и развитии национальных идей. Талант критика заставляет его делать ставку на самых ярких писателей своего времени, близких той национальной идее, той концепции общества, которая способствует развитию и нации, и самого общества. В этом смысле критик всегда — идеолог. Так было и так будет.

Если я стараюсь разглядеть не только в узком кругу единомышленников, но и в самых неожиданных ярких произведениях представителей самых разных течений и направлений движение народа, поиски национального героя, — это не фантастический вымысел. Никто не знает, "из какого сора" иной раз растут не только стихи, но и русские национальные таланты. Путь Владимира Маяковского от стихотворения "Люблю смотреть, как умирают дети…" до державных, дерзких национальных произведений — тому пример. Думаю, что и в лучшей прозе Эдуарда Лимонова подлинной народности побольше, чем у какого-нибудь явно литературного эпигона деревенской прозы. Величие русской литературы не только в поддержке национальных традиций, но и в дерзновенных открытиях. Я стараюсь сочетать в себе так называемую кондовость русской православной культуры и открытость, всечеловечность по отношению к наиболее ценному в культуре мировой.

Думаю, на этом и должна держаться вся наша стержневая русская словесность.

Юнна Мориц ТЕПЕРЬ

Теперь Милошевич, как мученик святой,

Покинул карлы дьявольской берлогу,

Теперь Гаагу он покинул с простотой,

Чья суть — свободный путь на суд, но к Богу.

Ему теперь свобода Господом дана,

Его вина теперь лишь Господу подсудна,

Господь и спас его, подняв со дна,

Где Атлантиду потопить нетрудно.

Легенду, миф теперь придётся вам судить,

Источник непреклонной силы духа.

Теперь он будет вас с ума сводить,

Его сиянью не грозит разруха.

Теперь вина его не больше, чем заслон

От подлого страны уничтоженья,

Когда народ надеждой ослеплён

И благ великих ждёт от пораженья.

Теперь судить придётся чистый свет

И чудотворный выход на свободу

По воле Господа, который дал ответ

На все вопросы трибунальскому народу.

Теперь свой страх придётся вам судить,

Свой дикий ужас перед этим прахом,

Теперь он будет вас с ума сводить,

А вы с ума сходить — с особенным размахом!..

С ума сойдя, вы запретите даже прах

Вернуть на родину, пока не даст приказа

Тот трибунал, куда загнал ваш страх

Страну в пенал, где трибунальская проказа.

Теперь придётся трибуналить чистый свет

И чудотворный выход на свободу

По воле Господа, — а есть Он или нет,

Теперь известно трибунальскому народу.

ВЕЧЕР МОИХ ГЕРОЕВ

Я не случайно назвал свой юбилейный вечер в ЦДЛ "вечером моих героев". Для настоящего критика его герои — это такие же художественные образы, как у поэтов и прозаиков. Не дай Бог критику ошибиться, и дать неверный образ поэта или прозаика, ложный его лик. Грош цена такому критику.

Рад, что в отличие от своих друзей — прозаиков и поэтов — могу привести на свой вечер своих героев. Обо всех я писал, все они — одаренные и талантливые люди. Думаю, читатель убедится в этом, прочитав (пусть в сокращении) их выступления на вечере. Любые слова о жизни и литературе, сказанные здесь, любые самые больные проблемы, задетые моими героями, так или иначе — тоже часть моей жизни.

Публикую их в уверенности, что выступления эти интересны сами по себе, независимо от юбилейного мотива. К тому же, большинство из выступавших — живые классики современной русской культуры.

А также привожу еще и часть телеграмм и поздравлений, пришедших по интернету в мой адрес. Они тоже дают представление о географическом пространстве моей критической Империи.

ПРИВЕТСТВИЯ ДРУЗЕЙ

Дорогой Владимир Григорьевич! Вместе с женой и дочерью рад поздравить тебя с очередным твоим днем рождения. Здоровья, вдохновения, энергии в честном служении русской словесности. Василий Белов. Вологда