Газета День Литературы # 155 (2009 7)

49. Тимур ЗУЛЬФИКАРОВ. Многих удивит мой выбор. Не столь широкая известность, недостаточное количество читателей. Но, как и Велимир Хлебников в своё время, Тимур Зульфикаров занимает свою поэтическую Вселенную, и его ни с кем не спутаешь. Даже трудно назвать, какие традиции породили его. Тут тебе и Восток, и Запад, и огненная древняя языческая Русь. Он и тончайший эстет и былинный певец. Разве что свои песни он не берёт из фольклора – сам сочиняет фольклор. Когда надо, он пишет просто и понятно даже деревенской бабушке; когда в его стихах припекает самаркандская жара, то и воздух его стихов плотнеет, обжигает. Он – самый древний архаист на свете, ещё дописьменной эпохи. Он – поразительный новатор стиха, играет и со словом, и с каждым звуком как чародей.

Ах поедем на Русь порыдать

Над избами нашими,

заживо насмерть забитыми, заколоченными,

в лопухах погребенными.

Где наши старухи-матери,

бабуси в гробных чистых платьицах,

с Евангелиями в кормильных усопших руках

лежат неоплаканные, неотпетые, непохороненные.

Поедем на Русь порыдать.

Где только в златых опадающих рощах

кротко бредёт, шествует Богомать.

Да в свой необъятный омофор

сбирает неистово золотой листопад.

Да избы забитые,

где уже восстают от смертного сна,

воскресают старухи святые

к Небесному Царству готовые.

Аки бабочки возлетающие

из священных сокровенных коконов.

Поедем на Русь ликовать.

Русь – Царствие Небесное Божье

уже на земле не земное...

50. Леонид Губанов. Его так и воспринимали – как варвара русской поэзии, несмотря на все его многочисленные ссылки на Верлена и Рембо, на Пушкина и Лермонтова. Он жил исключительно в мире поэзии, в мире русской поэзии, но вольность его обращения и со словом, и с ритмом, и с образами была такова, что весь предыдущий поэтический опыт как бы улетучивался, и он вновь оставался один на один с миром первичности: первичности слова, первичности человека. "По всей России стаи, стаи… А на спине моей как будто Горят горчичники восстаний. И крепко жалят банки бунта… На город смотрят, рот разинув, И зависть, как щенок, в груди. А у меня, как у России, – Всё впереди. Всё впереди!.." Был Леонид Губанов чересчур национальным русским поэтом, даже когда ругался со своим же народом и дерзил своим же святым. Он был чересчур православным, особенно в свои поздние годы, чтобы приглянуться западным славистам. Те отшатывались от Губанова, как чёрт от ладана: чужим духом пахло. "И, вспомнив все слезы и нищенство, Всплывёт православное облако И скажет мне – ваше величество, Чужое-то небо нам побоку…" Нет, вся слава Леонида Губанова была и остаётся внутри России.

Холст 37 на 37,

Такого же размера рамка.

Мы умираем не от рака

И не от старости совсем…

Когда изжогой мучит дело

И тянут краски тёплой плотью,

Уходят в ночь от жён и денег

На полнолуние полотен.

Да! Мазать мир! Да!

Кровью вен!

Забыв измены, сны, обеты.

И умирать из века в век

На голубых руках мольберта!

Владимир БОНДАРЕНКО ВЫЙТИ ИЗ КРУГА

Сергей Ключников "Расколдованный круг". Роман в трёх частях. Москва. 2009.

Хочу поразмышлять о трёхтомнике – романе-исследовании Сергея Ключникова "Расколдованный круг". Его не так-то просто прочитать. Ещё труднее понять тем, кто не привык напрягать свои мозги. И тем не менее, сам видел, как в книжном магазине люди разбирали эту книгу. Может быть, не все и прочтут. Но сама попытка вырваться из порочного круга обыденной жизни дорогого стоит.

Это такой психологический детектив, где и следователь и преступник – одно и то же лицо. Где герой убегает от себя же самого, но потом, как барон Мюнхгаузен, вытаскивает себя из болота за волосы.