Газета День Литературы # 163 (2010 3)

Надо сказать, что и образы других действующих лиц романа Владимир Чугунов разработал с замечательной дотошностью и основательностью. Хотя и дал им на страницах произведения, может быть, не так много места для "действия и манёвра". Но и Трофим (студент Литинститута), и Николай Петрович (отец Вари, будущий священник), и Людмила Ивановна (его супруга), и Вовка Каплючкин (друг детства Павла), и Веруня (как бы посланная свыше в самый критический момент отношений с Полиной, практически, на гране отчаяния, за которым, не исключено, могло последовать и самоубийство), и Ванечка (совсем ещё мальчик, отрок, но со своей изюминкой), и неунывающий певун и выпивоха дядя Лёва Кашадов-Шаляпин (яркий представитель своего народа), и старатель Зёма, с простонародной наивностью и своеобразной мудростью излагающий свои представления о вере, рае и аде, и, конечно же, незабываемая великолепная Евгения Максимовна (Варина бабушка, для которой главное в жизни, даже главнее церковной обрядовости, – любовь), и многие другие действующие лица – вплоть до лишь в одном эпизоде появляющегося знаменитого московского художника, представителя русского авангарда, Арсения Ильича (а действие романа периодически перемещается и в столицу) – всё это фигуры не фоновые, а вполне самостоятельные, несущие одним им предназначенную "художественную нагрузку". Эта-то полифония разнообразных образов (живых, одухотворённых, характерных, мыслящих) и создаёт глубокое романное звучание произведения, в котором автор избегает "указующего перста", навязывания собственных суждений (разве что в эпизоде, касающемся разговора о сталинских репрессиях – но спишем это на незнание героя романа многих, открывшихся гораздо позже, документов), но позволяет самим героям, через их поступки и взаимоотношения сказать о жизни больше, чем иные философские трактаты и полемические рассуждения.

Лишён роман и какой-либо социальной окраски – если говорить о таковой в вульгарно-упрощённом значении. Нет, все приметы быта, реалии повседневной жизни в произведении, конечно же, присутствуют. Но эти детали не несут в себе заданной идейной нагрузки. Это именно детали быта. Это всё временное и проходящее. Герои же романа живут главным, вечным и это позволяет ощутить, осознать роман Владимира Чугунова "Молодые", как явление в нашей литературной жизни абсолютно новое и замечательное. Я думаю – это предвестник некой новой русской литературы, вновь зарождающейся после долгих лет надругательств и национального унижения.

Если мы хотим бороться за дальнейшее существование русской цивилизации, то должны думать не только о том, как адаптировать её к современным общемировым реалиям, но и ставить перед собой особые задачи, чтобы художественными методами строить свою цивилизацию XXI века. Это задачи невероятной сложности. И, тем не менее, они нам по силам.

В одном из интервью Владимир Чугунов отметил: "Мечтатель" (предыдущий роман писателя. – В.С.) открыл окно, через которое я увидел, если так можно выразиться, поле будущей русской культуры, именно такой, какой я её понимаю. Принял это откровение всем сердцем, и Господь сразу открыл замысел книги, которую я уже сейчас считаю книгой моей жизни. Может быть, именно для того, чтобы написать её, я и появился в этом мире. Иначе я бы просто не стал работать".

Вот и я хочу подтвердить – "Молодые" (а это первый из целой серии книг, в которых будут действовать – жить, взрослея, герои, уже заявленные в этой книге) – абсолютно современный роман. А ведь время его действия – от середины до конца 70-х годов ушедшего века.

Владимир Бондаренко МОСТ НАД ПРОПАСТЬЮ

Я пишу эти заметки на полях поэмы Валентина Василенко "Крёстные сёстры" уже после победы на выборах нового президента Украины Виктора Януковича. Сейчас многие строки поэмы ложатся в унисон новому периоду русско-украинской дружбы. Но не забываю, писалась эта поэма в год правления Ющенко, в период самой лютой вражды ко всем проявлениям дружеских чувств наших братских народов. Писалась с гневом, с тревогой, с отчаянием:

Не будет приюта в земле и на небе

Тому, кто во имя короны, венца,

Родство превратит в пыль и чёрную небыль,

А зёрна вражды бросит братьям в сердца!

Конечно, и отношение к поэме даже её самых ярых сторонников (или наоборот, противников) разное в зависимости от поворота в нашей внешней политике. Или – это приравненное к штыку перо, огонь прямой наводкой по разного рода русофобам и украинофобам, по любителям раскола наших народов, поэзия прямого действия, и пафос поэмы действует не хуже тысяч предвыборных листовок партии регионов; или – после победы Виктора Януковича – это проклад- ка нового моста над вырытой пропастью, ликующий гимн нашей дружбе и нашему духовному, экономическому, творческому единству.

Вы крёстные сёстры из этого рода,